– Да, – впервые с момента нашего разговора в глазах Антонины Викторовны мелькнул не то интерес, не то надежда. 

И зачем-то ляпнула:

– Просто и у меня четвёртая… 

– Странно что вы со своей редкой группой не являетесь постоянным донором? Разве вам не предлагали? — пристально меня рассматривала женщина, будто надеялась, что упаду в ноги и стану каяться в грехах.

– Возможно, предлагали, — я опять замялась, — но настолько занята, что некогда ездить по больницам и этим заниматься, — это не было оправданием, я просто констатировала факт. – И, простите, не задумывалась о том, что кому-то могу помочь. Если очень нужна, я могу сдать...

Словно нарочно на столе завибрировал телефон, который заведующая положила рядом с собой. Светлакова выверенным движением тотчас его взяла. Её глаза быстро бегали, читая входящее сообщение.

– Это было бы замечательно, – без сарказма в голосе, кивнула она, вновь подняв на меня взгляд. — И сейчас самое время, — демонстративно встала, всем видом показывая, что ей пора. И мне тоже! — Увы, вашему племяннику срочно нужна помощь, — она сжала в руке телефон. — И желательно, прямо сейчас! 

— Что-то случилось? — я тоже поспешно встала со стула. Предчувствуя нехорошее, сердце пробило волнительный ритм. В ожидании ответа, я судорожно сжала лямку сумочки через плечо.

— Да, но надеюсь, ничего критичного, — махнула на выход Светлакова. 

Я понятливо вышла из кабинета, но сбегать не собиралась.

— Если у вас сейчас есть время, мы будем очень благодарны за помощь, — стремительно шла по коридору женщина, я за ней едва поспевала, при том, что мой шаг тоже не был медленным, а каблуки — привычная обувь. При моём образе жизни, почти беговая... 

— Настя, — прикрикнула Светлакова, чуть не доходя до пункта медсестры, где за столом разбирала папки миловидная девушка, — проводи… — на меня покосилась завотделением, явно позабыв фамилию и имя.

— Агафонова Виктория Романовна, — услужливо напомнила я.

— Викторию Романовну, — подхватила реплику Светлакова, — в процедурный! — отдала распоряжение. — Она теперь наш донор четвёртой! — значимо добавила, и если вначале девушка выслушивала указание спокойно, то услышав заветные слова, заметно оживилась. Глаза распахнулись, словно ей посулили огромную премию, даже улыбка на губах скользнула.

— Да, конечно! — торопливо закивала, убирая папки на полки и покидая рабочее место.

— А теперь простите, меня ждут, — сухо со мной распрощалась Светлакова, и не дожидаясь ответа, скрылась за дверью: «Не входить! Операционная!»

Я так и осталась стоять и смотреть вслед. 

Опустошённая, в полном раздрае и недоумении. 

Что это было? И мысль начинала беспокоить: я что-то забыла… И это что-то важное!

— Пойдёмте, — вырвала меня из болота задумчивости медсестра, — здесь недалеко, — невнятно кивнула в сторону. 

Пока шли, она о чём-то непрестанно болтала: о важности донорства, о том, сколько детей в отделении, и какой хорошенький у меня племянник.

Может быть, я бы прислушалась к её словам, но меня отвлекали СМС от моего начальника и от Василия, моей правой руки по действующему проекту.

Они не могли найти документы, я хаотично соображала, куда они пропали… Василий паниковал. Таранил меня сообщениями в духе: «Нас четвертуют!» «Сейчас должны прийти заказчики!» «Ты где???»

Я уже понимала, что мне моё «донорство» на работе встанет боком, но отказываться от обещания не собиралась.

«Я скоро!» — отправила ответ аккурат остановке перед дверью «процедурный кабинет».

— Проходите, — широким жестом меня пригласили.

— Не волнуйтесь и не бойтесь, всё будет отлично! А главное, вы можете спасти не одну жизнь! — с улыбкой меня встретила другая девушка. Фельдшер…