На самом деле Зорин до конца не верил, что убийство заказал отец Насти. Но то, что он был замешан в эту историю, было очевидно. Оставалось узнать какую роль он играл во всем этом. И пусть Богу молится, чтобы не решающую. Иначе Артем за себя не ручается.

И все же мужчина старался подойти ко всему с холодным разумом, хоть и слабо получалось. Фото, которые предоставил Бершнев, фактически ни о чем не говорили. Но они разбудили в нем огонь и правосудие. Видеть свою убитую семью на фотографиях с человеком, который их возможно и убил… было тяжело.

Они зашли в кабинет Загорского и сели в кресла напротив друг друга. Мужчина предложил выпить дорогого коньяка.

— Я пришел не светскую беседу вести, Андрей Павлович, — его имя он произнес протяжно и с издевкой. 

Загорский вздохнул и налил себе полную рюмку. Залпом выпил. Для храбрости что ли? Его молчание начинало напрягать Артема. 

Прокашлявшись, он наконец заговорил.

— Ты думаешь, что я убил твою семью, Артем? Костика и Иру? Дашу? На фото действительно я. 

— Я не знаю, что я думаю, Андрей Павлович. Я не знаю, что я видел на этих фотографиях. Вы мне расскажите. Я лишь знаю, что несколько месяцев назад при знакомстве с вами пытался узнать хоть какую-то информацию про свою семью и вы приняли решение молчать. Все скрыли. Но теперь вам вряд ли удастся выйти сухим из воды.

Мужчина молчал. Взгляд его был стеклянным, похоже рюмка алкоголя была не первой.

— Как вы думаете, что я испытываю к вам сейчас, дядя Андрей? Вы ведь знали меня с детства. Я собирался взять вашу дочь замуж и построить с ней семью. Я уже практически отказался от мысли когда-либо найти убийцу, как получил эти фото.

— Откуда они у тебя? Скажи, кто тебе их отдал?

— А вот это не имеет значения, Андрей Павлович. Говорите. Иначе я не выдержу. Я итак на грани самосуда, пытаюсь держаться за крупицы разума, но на самом деле я в бешенстве, господин Загорский. Во мне кипит котел ненависти и злости к вам, но я пришел просто поговорить. Пока что.

Загорский отошел к окну и уставился куда-то вдаль. Он то сжимал, то разжимал кулаки, явно нервничая.

— Нас было трое в бизнесе. Костя, Гена и я. Костя был моим лучшим другом, честный человек до мозга костей, ни за что не пойдет против закона. Мы даже иногда шутили, что когда наши дети вырастут, женятся обязательно. Или будут лучшими друзьями, — он тяжело вздохнул. — Гена… любил деньги. Акции, новый бизнес, взятки — везде был он. Я же был чем-то средним между ними. Не стану тебе рассказывать каких-то подробностей, но общую картину ты уловил, Артем. Я не без греха, скрывать не стану. 

Он замолчал на время. 

— Твою семью убрали из-за отца и его принципов. Это факт. Я не знаю подробностей, но уверен, что ему угрожали. И неоднократно. В тот день… в тот злосчастный день мы очень сильно поругались с ним. Он говорил о каких-то документах, которые должен отдать, вопрос жизни и смерти, но так и не приехал к месту встречи. Я поехал к вам домой и застал их там… мертвыми. Именно этот момент ты видел на фотографиях, Артем. Это фото с видеонаблюдения из квартиры. Там везде были мои отпечатки, потому что я пытался спасти их… твоих родителей и Дашеньку. Пытался делать массаж сердца… и… Господи, я не готов сейчас вспоминать тот день. Конечно, они подозревали меня. Само убийство не засветилось на видео, всего лишь выстрелы со стороны. А через десять минут я приехал. Десять минут, понимаешь… Приедь я раньше и ничего бы не случилось.

Он повернулся к Артему и серьезно посмотрел в глаза. 

— Я не убивал их, Артем. Я не убийца. Я не понимаю, кто и зачем тебе это сказал, хотя и догадываюсь. И моя дочь… не должна была пострадать. Ты обещал мне беречь ее, Артем. Несмотря ни на что.