– Бунькаева.

– Неважно! – начал сердиться князь.

– Нет, Ваше Сиятельство, я вовсе в него не влюблена, – призналась Полина. – И тоже считаю, что он мне не подходит. Просто всё это очень… неожиданно. Просто как снег на голову. К тому же я только что похоронила человека, который меня вырастил, и, честно говоря, очень устала.

– Конечно, конечно! – кивнул мужчина. – Тебе нужно отдохнуть. Постарайся хорошо выспаться этой ночью. Надеюсь, твоя прислуга сможет устроить меня и моего кучера на ночь, а наутро мы с тобой поедем, так что собери самое необходимое. Много одежды не нужно – в Петербурге тебе сошьют новый гардероб. Не забудь сапфировый гарнитур, он тебе должен быть очень к лицу. А с этим приказчиком я сам поговорю.

Выйдя из кабинета вслед за князем, Полина увидела, что почти все уже разошлись. Но племянник Филатова и Бунькаев остались и чуть ли не под дверью сидели в ожидании. Тронув кончиками пальцев рукав сюртука Даниила Аркадьевича, она проговорила:

– Могу ли просить вас, чтобы этот дом, который отошёл мне в приданое, не был продан или занят кем-то другим? И чтобы все его обитатели – няня Аглая, ключница Марфа и садовник – продолжали жить здесь, как жили? Им понадобятся деньги на содержание, но, думаю, моих средств пока хватит.

– Если ты так хочешь, то пожалуйста, – ответил ей князь. – Кто здесь приказчик Брунькин? Я хочу с ним побеседовать.

– Бунькаев, а не Брунькин, Ваше Сиятельство! – ответил приказчик и, повинуясь кивку Черкасова, зашёл в кабинет. Напоследок он бросил взгляд на ту, кого считал своей невестой, но она сделала вид, что не заметила этого. Может быть, той Полине этот человек всё же чем-то нравился, но никаких отголосков её чувств девушка не ощущала.

– Что ему нужно, князю этому? – задал вопрос племянник купца.

– Видишь ли, братец, оказывается, он мой настоящий отец, – пожала плечами Полина. – Приехал, чтобы забрать меня с собой в Петербург. Вот такие новости.

– Ой, батюшки! – хором воскликнули присутствующие здесь же Аглая и Марфа.

– Аглая, ты знала? – осведомилась у няни девушка. – Ну конечно же! Вот ещё о чём ты не хотела мне рассказывать!

– Прости, голубушка моя, да разве ж могла я тебе о таком поведать?

– Всё тайное становится явным, – заключила Полина. – Рано или поздно. Что ж, пойдём, поможешь мне собрать вещи.

Няня явно не желала отпускать свою любимицу одну, но срывать с места ещё и её было бы неправильно. Женщине лучше остаться здесь, в привычной среде. В Петербурге совсем другие люди и другая жизнь.

– Устройте с Марфой князя и его кучера на ночёвку, – сказала Полина, глядя на покинувшие платяной шкаф стопки платьев и нижнего белья. – Постарайтесь, чтобы ему было удобно. Дворянин всё-таки, к роскоши привык.

– Сделаем, милая! Что-то ты не очень, кажись, рада известию, что с ним поедешь! Боишься, никак?

– Боюсь, Аглая, – кивнула она. – Но что же тут поделаешь. Надо ехать.

Рано утром они отправились в дорогу. Черкасов выглядел невыспавшимся и хмурым. Полина обняла и расцеловала в щёки обеих женщин, не забыв попрощаться даже с котом и кошкой, которые, словно предчувствуя разлуку, сами подошли к ней и потёрлись об ноги.

– Не забывай нас, Полинушка! – Аглая перекрестила её и вытерла слёзы. – Пиши письма, хорошо?

– Хорошо, – ответила ей девушка. – Береги себя. Как я и обещала, никто вас из этого дома не выгонит, можете быть спокойны.

Украшенная гербом карета князя уже стояла во дворе, кучер, зевая, открыл перед Полиной дверцу.

– По дороге к нам присоединится ещё один человек, – сообщил ей Даниил Аркадьевич.