Наше счастье под его Звездой.
Мы с тобою до последних дней
Под охраной города Святого.
Я хочу в тебя влюбиться снова,
Хоть нельзя уже любить сильней.
Мир тебе, Святой Иерусалим,
Озаривший светом наши души.
И пока ты рядом —
День грядущий,
Как твой взгляд, вовек неповторим.
1997. Иерусалим
«На скалах растут оливы…»
Я твой нареченный камень,
Крутой и надежный грунт.
Попробуй меня руками —
Почувствуешь, как я груб.
Но весь я пророс цветами.
И нежностью их пророс.
Со мной тебе легче станет
В минуты ветров и гроз.
Я твой нареченный камень,
Согретый огнем любви.
Когда же мы в бездну канем,
Ты вновь меня позови.
1998. Иерусалим
«Я лишь теперь, на склоне лет…»
Марине
Я лишь теперь, на склоне лет,
Истосковался о минувшем.
Но к прошлому возврата нет,
Как нет покоя нашим душам.
Да и какой сейчас покой,
Когда в нас каждый миг тревожен.
Несправедливостью людской
Он в нас безжалостно низложен.
Прости, что столько долгих лет
Мы жили на широтах разных.
Но ты была во мне, как свет,
Не дав душе моей угаснуть.
И как бы ни были круты
Мои дороги, чья-то ярость, —
Я помнил – есть на свете ты.
И все плохое забывалось.
1993
«Я не знаю, много ль мне осталось…»
Наташе
Я не знаю, много ль мне осталось…
Знаю – долгой не бывает старость.
Впрочем, сколько ни живи на свете,
Что-то продолжать придется детям.
Например, вернуть друзей забытых,
Что погрязли в славе иль обидах.
Дать понять врагам, что не простил их.
Я при жизни это был не в силах, —
То ли доброта моя мешала,
То ли гнев мой побеждала жалость…
Я не знаю, сколько мне осталось.
Лишь бы не нашла меня усталость —
От друзей, от жизни, от работы.
Чтоб всегда еще хотелось что-то.
1998
«Я счастлив с тобой и спокоен…»
Ане
Я счастлив с тобой и спокоен,
Как может спокоен быть воин,
Когда он выходит из битвы,
В которой враги его биты.
Мы вновь возвращаемся в город,
Где серп в поднебесье и молот.
Давай же – серпом своим действуй
По барству, по лжи и лакейству.
А там по традиции давней
Я молотом с маху добавлю.
Нам так не хватало с тобою
Российского ближнего боя!
Не все наши недруги биты,
Не все позабыты обиды,
Кому-то по морде я должен…
И что не успел – мы продолжим.
2001
Яблоко
Зурабу Церетели
Адам и Ева были так наивны
И так чисты в желаниях своих,
Как непорочны перед небом ливни,
Когда земля благословляет их.
Все начиналось с яблока и Змея.
Былые годы стали вдруг пусты…
И, поразив рай красотой своею,
Сошла на землю жрица красоты.
Все начиналось горестно и трудно —
С греховной и таинственной любви.
Но жизнь явилась как начало чуда
И отдала им радости свои.
Спасибо Змею за его коварство,
За искушенье вдоволь и чуть-чуть…
На все века – и поражай, и властвуй,
Прекрасная греховность наших чувств.
В нас нет стыда, когда любовь во имя
Волшебных чар и радости людской.
И в наших генах буйствует поныне
Земная страсть, сменившая покой.
И мы уходим в древний мир преданий,
В метафоры пророческих камней.
И, не боясь вины и оправданий,
Чужую жизнь мы чувствуем своей.
2003
«Я сбросил четверть века…»
Алексею Пьянову
Я сбросил четверть века,
Как сбрасывают вес.
Луч из созвездья Вега
Ко мне сошел с небес.
И высветил те годы,
Что минули давно,
Где жили мы вольготно,
И честно, и грешно.
Еще в стране порядок,
И дальние друзья
Душою с нами рядом,
Как им теперь нельзя.
Еще у нефти с газом
В хозяевах – страна.
И нет гробов с Кавказа,
И не в чести шпана.
Еще читают книги
В трамваях и метро.
И не сорвались в крике
Ни совесть, ни добро.
Как жаль, что все распалось…
И братская земля
Теперь в крови и залпах.
И надо жить с нуля.
И все мои потери,