Женщины выставили на стол вазочки с печеньем, конфетами и пирожными. Всё очень сладкое, как раз то, чего я не люблю. Даже в чай мне бухнули сахара от души. Я еле сдержалась, чтобы не скривиться и не выплюнуть чай обратно в чашку. Пришлось через силу глотать.

Марья Никитишна, дай бог ей здоровья и долгих лет жизни, сразу взяла на себя всю оборону.

- Вот, за себя Алечку оставлю, я-то уж скоро на пенсию, - вещала Марья Никитишна, заодно знакомя меня со всеми вокруг, и ставя их перед фактом.

- Какая пенсия, - восклицали работницы, - вы же совсем молоды еще.

Ну и всё в таком духе.

Мне осталось только поддакивать в нужные моменты, и держать кружку с чаем в руках. Обеих. А одна дама на меня так косо поглядывала, а потом на пирожные и снова на меня, что я уж решила, что она захочет и их в меня впихнуть насильно. Но обошлось.

Меня толком никто ни о чем и спросить не успел. Потому что вставить хоть слово в спич Марьи Никитишны было невозможно.

Когда пытка приторно сладким чаем закончилась, я кружку взяла с собой, а потом просто забежала в туалет и вылила всё, что в ней было. Благовидный предлог у меня был – я кружку мыла в раковине, так что никто думаю не расстреляет за то, что чая я так ни одного глотка больше и не сделала.

В приемной меня ждала Марья Никитишна и строгим голосом сказала:

- Ты с этими змеями общайся строго по делу. О себе информации выдавай – самый минимум. И старайся хоть маломальский отпор давать, а то сожрут, опомниться не успеешь.

Я покивала в ответ, а Марья Никитишна посмотрела на меня скептически, и шумно выдохнув, пошла на своё рабочее место, бурча себе под нос:

- Сожрут, еще и косточки обглодают… и на кого я эту дуреху тут оставлю? Может и правда на пенсию пока не уходить…

Рефлексировать дальше не было времени, и я занялась работой, а в обед позвонил Виталя.

- Выходи, жду. Жрать поедем, - высказался он в своем стиле в трубку и отключился.

Я закрыла все программы, подхватила сумочку и быстро побежала на выход. Жрать, так жрать. Тут и добавить нечего.

Красная гоночная машина выделялась ярким пятном на стоянке возле университета. Из открытых окон доносились тяжелые басы. «Раймштайн» – узнала я известную немецкую рок группу. Некоторые композиции этой группы мне нравились, и в моём плейлисте они были. Конечно, слушала я музыку всегда, только в наушниках, так, чтобы не мешать другим людям. А Виталя, видимо специально привлекал к себе внимание. Иначе зачем так себя вести?

А что будет, если Марья Никитишна узнает, что я встречаюсь сразу с тремя парнями? Да еще с какими парнями?

Я сглотнула, неожиданно ставшую очень вязкой, слюну.

Даже думать и представлять не хотелось, как отреагирует женщина на подобное поведение.

Я воровато огляделась вокруг, и не заметив «врагов», юркнула на стоянку к машине, и открыв заднюю дверь, почти прыгнула во внутрь.

- Что за шпионские манёвры? – повернулся ко мне шатен, перед этим, наконец-то убавив музыку.

- Какие манёвры? – решила я прикинуться жирафом.

Виталя приспустил на нос свои черные очки, и прищурился:

- Барашка, врать ты так и не научилась. От кого прячешься?

Я опустила глаза в низ. Ну да, врать я никогда не умела, у меня на лице всегда все было написано, поэтому вздохнув, призналась:

- Если кто-то из ректората узнает, что я встречаюсь сразу с тремя парнями, меня же загнобят.

В ответ мажор, только хмыкнул:

- Скажи им: «Завидуйте молча, старые кошелки»!

Я лишь устало вздохнула.

- У меня обед через пятьдесят минут закончится, ты хотел куда-то сходить? Может в забегаловку нашу…