Тейт – мой брат-близнец, которым я успешно притворялась уже третьи сутки. Мы были так похожи, что даже родители – земля им пухом – любили по этому поводу пошутить. А шпильки общих друзей иногда доводили до белого каления.

Женственный Тейт и мужественная Тая. Для парня у брата были слишком мягкие, девичьи черты. Мне же от природы достались плечи гребчихи и грудь минус первого размера. Это были даже не холмики – абсолютная равнина. Самая настоящая, правда-правда.

Что ж, теперь я по достоинству оценила этот в высшей степени дар судьбы. Широкие плечи и плоская фигура делали меня похожей на юношу. Да, хрупкого, излишне смазливого, низкого, но всё-таки паренька.

Я повернулась к берегу, зарылась пальцами в волосы и помассировала голову – мол, моюсь. В отличие от меня, Тейт родился немым, а значит, и мне, притворяясь братом, приходилось держать рот на замке.

Как же это порой выбешивало! Как боялась я забыться и что-то сказать! Тем более поведение Тибера, его резкость, а позже попытки меня облапать заставляли возмущённые слова так и рваться с губ.

– Иди в лагерь. Опасно здесь, говорю.

Я помотала головой и шагнула назад, вода коснулась нижней губы.

– Куда попёр? Утонешь же, мелочь. Утром вымоешься. Под присмотром. Кто знает, какая дрянь водится в этом озере. Только твоя безумная сестрица могла додуматься сбежать в Запретный лес. Дуй сюда.

Я замычала, надеясь, что мой бессловесный отказ прозвучал убедительно. Тейт мог позволить себе мыться при свете дня на глазах у двух голодных волков. Тая – нет. Тая хотела сохранить себя, так сказать, в целости.

Волк раздражённо вздохнул:

– Считаю до двух и иду за тобой.

Проклятие! Дело принимало скверный оборот.

Будучи по легенде немой, я могла выразить своё горячее несогласие вылезать из озера единственным доступным способом: отвернувшись от Тибера, я принялась активно изображать мытьё. Мол, закончу – приду, отстань.

Не знаю, на что я надеялась.

Уже через минуту за спиной раздался тревожный всплеск. Тихий звук прозвучал оружейным выстрелом и заставил от страха уйти с головой под воду. Вынырнув, я с ужасом уставилась в сторону берега.

Тибер закатал штаны и вошёл в озеро по колено. Остановился, сурово уперев руки в бока, – дал мне время передумать и вернуться в лагерь добровольно.

Я тоскливо уставилась на стопку одежды на камне. При всём желании я не могла вылезти из воды, не раскрыв своего маленького, но шокирующего секрета.

– Те-э-эйт, – угрожающе протянул волк.

И что теперь делать?

Тибер закатил глаза, вернулся на полянку перед озером, но, к сожалению, только для того, чтобы раздеться. Он медленно, словно красуясь, расстегнул пуговицы рубашки, обнажив мощную безволосую грудь и выпуклые кубики на прессе. Затем дёрнул собачку молнии на джинсах. Освобождённый из оков белья, наружу вывалился массивный член. Возбуждённый.

Какого чёрта Тибер был возбуждён? Неужто моя тщедушная тушка привела его в состояние боевой готовности?

Голый, угрожающий, волк приближался. Вода коснулась ступней, поднялась до щиколоток, лизнула колени. Я смотрела на Тибера и чувствовала себя загнанной в угол. Это была патовая ситуация. Безвыходнее некуда.

Что если попытаться сбежать? Хватит ли длины магического поводка, чтобы доплыть до тех высоких кустов? Там я смогла бы вылезти на берег, спрятав наготу за густыми зарослями. Но что потом? Тибер ведь бросится следом. Как быстро он плавает? А бегает? Успею ли я по суше добраться до своих вещей, оставленных на камне, и одеться, прежде чем меня поймают?

Пока я панически размышляла, что делать, волк погрузился в озеро по мускулистые бёдра. Взгляд невольно скользнул вниз, зацепился за влажные завитки паховых волос и основание массивного члена, наполовину скрытого водой.