К этому времени я прихожу в себя настолько, чтоб, нахмурившись, вывернуться из их лап и дрожащими пальцами попытаться вернуть развороченной прическе строгость и аккуратность. 
- Ну прости, Татьян Викторовна, - немного смущенно басит Давид, как всегда, мягкий и добродушный после секса, утративший весь свой бешеный напор. Теперь его можно ложкой на масло мазать, такой податливый. Медведище. - Просто, как с утра тебя увидели, в этой юбке, так весь день насмарку, бля. 
- Ага, - вздыхает Глеб, без боязни лапая меня к себе и шумно дыша в шею. Он тоже утихомирен, хотя таких разительных перемен, как с его приятелем, не происходит. Всегда на взводе, как жесткая пружина. И не дай бог, в вашу сторону развернет ее. - Ну ты сама хороша. Да еще и с этим придурком обжималась, прям еле выдержали. 
- Да, кстати, а какого хера? - Давид, вспомнив о сцене, которую они, заразы, оказывается, подсмотрели, поднимает голову, за мгновение превращаясь из ручного мишки в неуправляемое животное. 
- Отстаньте, - отхожу на безопасное расстояние, бурчу  невнятно, потому что рот занят шпильками, мысли еще основательно не в голове, а мне работать, и вообще… - по рабочим вопросам общались, вас не касается… 
- Ошибаешься, Татьян Викторовна, - Глеб делает шаг ко мне, но я начеку, и отпрыгиваю к двери, - он тебя за руки хватал, мы видели. И смотрел. 
- Да на меня много кто смотрит, - я немного прихожу в себя, уложив волосы и приведя одежду в надлежащий вид, и перехожу в наступление, - и что теперь? Вы что устроили сейчас? У меня еще пары! 
- Да мы в курсе, - усмехается Давид, остывая, застегивая рубашку на широченной груди. 
Я на какое-то время подвисаю, разглядывая, как медленно он это делает… Стриптиз наоборот. Почему-то возбуждает еще больше. 
Но затем прихожу в себя. 
Соберись, тряпка! Ты - преподаватель! Филолог! 
Мерзкий внутренний голос не вовремя просыпается, чтоб язвительно хихикнуть, но я его мысленно затыкаю кулаком. Нет уж. Надо настроиться. 
- Потом поговорим, выходите первые, - командую я, получая хотя бы небольшое моральное удовлетворение после произошедшего, и они выходят. 
Правда, перед этим не забыв по-очереди поцеловать меня так жарко, что ноги опять дрожат и норовят подогнуться. 
Но я не подаю вида, только незаметно морщусь, когда слышу их удаляющийся в темноте коридора разговор:
- Бля, ну теперь хоть сидеть можно будет две пары, а то вообще пиздец был… - это Глеб. 
- А этого козла еще разъясним, - это Давид. 
Я обессиленно прижимаюсь к стене лаборантской, давая себе минуту слабости. Больше нельзя. Надо собраться, привести мысли в порядок и идти работать. 
Я преподаватель, у меня отличное место работы и карьера в перспективе. 
Я молода, красива, активна. 
Голоса моих любовников удаляются все дальше, и я знаю, куда они идут. На занятия по русской литературе, которые веду у них я. 
И как я так попала? 

2. 2

Сейчас я часто думаю, когда все началось? В какой момент моя распланированная, налаженная жизнь полетела в тартарары? И прихожу к выводу, что, наверно, сразу же. С первого дня, когда я пришла работать в этот университет.

Первое сентября в университете, по сути своей, мало чем отличалось от первого сентября в школе. Даже линейка была и торжественные поздравления ректора и проректоров. 
Я немного потерялась в толпе студентов и опоздала. 
На нервах не сразу нашла Юрку.
Юрий Сергеевич, Юра, мой бывший однокурсник, а нынешний коллега, и ,как некоторые считали, практически жених, встретил, как и обещал, на крыльце, протащил в коридор и на второй этаж, к кафедре филологии.