– Перекури, парень, – бросает мужик, скачущий между клетками композитной арматуры. – Успеваем.

Кивнув, иду на балкон. Вставляю в рот сигарету и подкуриваю. Да, вчера я обратно подсел. Проводив Марусю, дома места не находил. Принял душ и сам не заметил, как все, что нашел в бардачке, сдымил.

Подсел не только ведь на курево. Трогал ее, обнимал… Поломало все щиты. Кожу как броню срезало.

Отец учил, о сделанном никогда не жалеть. Вместо того чтобы рефлексировать, нужно как можно скорее соображать, что делать дальше. Исправлять, выруливать, двигаться разными путями, но прямиком к цели. Если не получается напролом, значит, искать обходные.

Сейчас я в первую очередь сам себя обставить пытаюсь. Только так и не могу решить, как должен поступить.

Сминая губы, выдыхаю в сторону дым. Бесцельно пялюсь в телефон. Последние сообщения так и висят непрочитанными.

Зараза…

– Ого! Вот это тебя девка со службы встретила, – прилетает в спину гогот временного коллеги.

Знаю, что видит. Затылок и шею подрала дикая кошка Титошка.

Блядь…

– Чего такой хмурый, парень? Молодой же еще, – напарник пристраивается рядом у металлического парапета. Окидывая «широким» взглядом массив, подкуривает. – Вечером с девчонкой своей увидишься… Вся жизнь у вас впереди, – ухмыляется, даже несмотря на то, что я ни словом, ни гримасой на эту философию не реагирую.

Не ведусь на этот вброс просто потому, что ненавижу, когда кто-то левый в голову залезть намеревается.

Остаток рабочего дня проходит в том же темпе. Как ни странно, под конец не выдыхаюсь. Напротив, кажется, остановиться не могу. Если бы не торопился домой попасть, мог бы до утра вкалывать.

Маруся прочла, но так и не ответила.

Послать бы ее да забыть… Сколько можно? Только знаю, так или иначе, до финала мы с ней связаны. Жизнь, мать ее, показывает. Сердце, возвратившись к работе, подтверждает.

Примчавшись домой, принимаю душ, надеваю чистую одежду, перехватываю полуфабрикатом и иду к Марусе.

Когда дверь мне открывает не она, а папа Тит, с первой попытки скрыть разочарование не получается.

– Маши нет.

– Куда пошла? Сказала?

«Завтра пойду и тоже с кем-нибудь пересплю! Хватит!»

Сделает? Назло мне Машка может даже насмерть разбиться. Думаю об этом, и по всей площади тела новая отслойка кожи происходит.

– Нет.

Блядь…

Знаю ведь, что всегда осведомлен, где и с кем Маруся находится. Говорить не хочет. Смотрит, препарируя мне череп, а я неподвижно стою и позволяю. Внутри переворот за переворотом случается. Горячее нетерпение подбивает действовать. Сам себя торможу, понимая, что ни хрена хорошего из этого агрессивного сочетания не получится.

Папа Тит сужает глаза, кивает и совершенно невозмутимым тоном выдает, наконец, нужную мне информацию.

– У Алины Ильиной день рождения. В «Ривалье».

– Спасибо, – произношу без особых эмоций.

Не потому, что благодарности не испытываю. Замурован, чтобы продержаться.

– Давай, без глупостей, – именно эта фраза дает понимание, что он по-прежнему мне доверяет.

– Понял.

***

Администратор с дежурной улыбкой проводит меня в нужный зал, стоит лишь назвать фамилию именинницы. Гостей целая толпа. Кто за столом сидит, кто в проходе беседы какие-то точит, кто уже «подснятый» и свободный танцпол рвет.

Методично, словно на боевой разведке, прочесываю взглядом помещение, пока не нахожу Титову. Замираю, давая себе передохнуть.

Она не одна.

Мать вашу, она не одна.

В паре с Алиевым мнет площадку среди тех «подснятых». Он ее притискивает к себе и направляет. В процессе они еще и задушевную беседу ведут.