- Мой двоюродный дедушка немец, - роняет Курт и за столом повисает недоумённая пауза. – Гены, - разводит руками он, и все заливаются облегчённым хохотом, поддерживая искромётную шутку. 

Но мне, блин, вообще не до смеха. 

Умоляю, мама, больше никаких вопросов! 

- А где живут ваши родители? – ловит волну любопытная Ольга Марковна.

Предвосхищая ответ, с силой вдавливаю каблук в носок кроссовка Курта.

- Они живут… не в Москве, - обтекаемо отвечает он, и тут я слышу в углу стола рычание поддатого деда:

- Ненавижу фрицев. В сороковых мы здорово надрали им задницы! Представься мне сейчас возможность вернуться обратно, я бы лично кастрировал всех до последнего!

- Папа, это некрасиво! – ужасается мама и, пока за столом не начались дебаты пропагандирующие межнациональную рознь, спешит перевести тему: - Олег, вы так молодо выглядите, просто поразительно! Глядя на вас никогда не скажешь, что вам тридцать восемь. 

- Может, потому что мне двадцать семь? – очередной удар по лодыжке. – В душе́. Ну и капля увлажняющего крема с вытяжкой из морских водорослей очень помогает держать кожу в тонусе. Только это мой маленький секрет, - Курт игриво подмигивает маме, заставляя женскую половину стола хрюкнуть от восторга. 

- Он просто очарователен, правда, Дима? – оборачивается мама на насупившегося отца, который явно не разделяет фонтанирующего веселья. 

И я даже понимаю его негодование - он мечтал увидеть на месте этого "Олега" совсем другого Олега: взрослого, серьёзного, целеустремленного и как минимум в сорочке и брюках. 

Отец известный и уважаемый в городе врач. Хирург с большой буквы! Прекрасный муж и отец, и он очень желает мне счастья. Мечтает, что я свяжу свою жизнь с надёжным человеком крепко стоящим на ногах, что мы создадим с ним железобетонную ячейку общества и нарожаем четверых внуков.

То, что я рассказывала о своём кавалере (причём нисколько не привирая!) - его более чем устраивало. Он жаждал познакомится с Олегом поближе, и вот сейчас за столом вместо него сидит это лохматое чудо, рыча согласными так, что сотрясается столовый фарфор.

Немец, ну надо же! И как это меня только угораздило влезть в эту авантюру?

- Олег, расскажите, нам очень интересно – где вы познакомились с Улей? – отложила столовые приборы тётя Тамара. – Она же вечно занята, дела, работа, важные встречи… Вы были её клиентом? 

- О, нет, мы познакомились в забегаловке. Здесь, кстати, через дорогу, - Курт тычет вилкой в окно напротив, пережёвывая креветку. – Я пил пиво, она подошла познакомиться… ну и… закрутилось. Да, милая? – берёт мою руку, переплетая свои пальцы с моими. Выдавливаю картонную улыбку, целясь под столом для нового удара. 

- Ульяна! Не знала, что ты пристаёшь к мужчинам в барах! – хихикает тётя Тамара, заставляя меня вжаться в спинку стула ещё сильнее. 

Что ещё ляпнет этот болван? 

- Пили пиво, значит, - цепляется папа. - И часто пьёте?

- Частенько. Немецкий Вайценбир со свиной копчёной рулькой – das ist fantastisch,  - без обиняков бросает Курт, смачно поцелуя сложенные горстью подушечки пальцев.

- Немецкий вайцен-швайцен, - фыркает дед, - Нет ничего лучше нашего Жигулёвского.

- Папа, ну сколько можно! – сдвинув брови, мама мечет на деда осуждающий взгляд. Оборачивается на Курта и сразу же расплывается в обворожительной улыбке: - Олег, Ульяна рассказывала о вашей профессии, тяжело, наверное, совмещать личную жизнь и напряжённый график работы?

Только я собираюсь вмешаться, как этот незатыкающийся Ганс уже кидается в пространные воспоминания: