Рустам с силой сжимает мои колени, после чего убирает руки, видя, что после его прикосновения остались красные следы. У меня всегда была такая кожа. Только тронь, придави сильнее, чем надо, – сразу видно.

— Нежная, какая же ты нежная, сука! Откуда ты, блядь, такая взялась! Иди сюда.

Шах ложится на меня, коленом еще сильнее разводит мне ноги, подстраивает под себя, как куклу. Ненавидимую им, нелюбимую, презираемую. Я же задерживаю дыхание и зажмуриваюсь. Не видеть, не слышать, не чувствовать! Слышу только, как что-то шуршит, но глаза опустить не могу. Страшно.

Абстрагироваться, подумать о своем… не получается, потому как его сильный мужской запах бьёт мне прямо в мозг, и страх от предстоящего секса с этим зверем провоцирует дикую дрожь в теле. В нем нет ни капли ласки, он меня на куски порвет, он точно сделает больно.

Наивная. Я всегда почему-то думала, что секс — это про ласку и нежность. Так, чтобы бабочки в животе трепыхались и было много поцелуев, но сейчас эти бабочки все сдохли, даже не успев родиться, потому что в мой первый раз все наоборот.

Это похоже на пытку, где я чувствую себя мотыльком, которого вот-вот расплющат тяжелым ботинком, размажут по стенке, прихлопнут, как моль.

Шах вклинивается между моих ног, и абсолютно сухой промежностью я чувствую его мощный твердый член. Горячий, чужой, опасный, такой большой! Бандит кладет руки по обе стороны от меня, придавливает собой, тогда как я даже не касаюсь его. Нельзя же – это одно из его правил. С силой только впиваюсь пальцами в простыню, сжимая ее до боли, но настоящая боль начинается как раз в этот момент.

— А-а-а-а! А-а-ай, нет!

Больно. Между ног просто дико больно, и я машинально отползаю назад, но крепкие руки Шаха цементируют на месте, с силой впившись в талию.

— Не надо! Не надо-о!

— Блядь… Не зажимайся, Катя!

Мое имя из его уст отрезвляет, заставляя подчиниться. Рустам входит в меня. Резко, насухую, однако не полностью. Мое тело не дает ему продвинуться дальше, просто ни в какую.

Распахиваю глаза, видя его черный удивленный взгляд, все тело превращается в камень, пока я не чувствую руку Рустама на своем животе.

— Впусти меня, не то я тебя на хуй порву! Какого черта…

Распахиваю губы, жадно хватая воздух. Шах очень близко ко мне. Голой грудью я ощущаю его грудь, торс, руки. В какой-то момент Рустам выходит из меня, поднимает мои ноги, член смачивает слюной, а после снова толкается в меня, на этот раз сильнее, до упора, так глубоко.

— А-а-ай! Больно.

Чувствую, как стенки напрягаются, растягиваются до предела, и кажется, он проткнул меня членом насквозь, до кровотечения. Дышать не могу, шевелиться под ним тоже. Мне жутко страшно и больно. Словно в меня засунули раскаленный меч, который скоро меня разорвет на части.

В какой-то момент не выдерживаю, хватаю Шаха за широкие плечи, прижимаюсь к нему всем телом, но после резко отстраняюсь. Его нельзя трогать. Нельзя.
Бандит рычит, но движение не останавливает, входит в меня полностью, а после замирает. Встречаемся взглядам,и и я вижу в его черных глазах раздражение вперемешку с удивлением.

— Дыши. Привыкнешь скоро, – чеканит бандит, но времени на дышать и привыкнуть как раз таки не дает, начиная двигаться сразу. Довольно быстро, ритмично, невыносимо.

Я же стискиваю зубы, убираю от него руки. Не могу пошевелиться. У Шаха очень большой, и кажется, я скоро умру. Мне больно, между ног саднит, жжет, хотя постепенно боль проходит.

Не касаюсь его больше, нельзя же. Мне ничего нельзя. Он все отнял, забрал себе, даже это. Сжимаю простыню ладонями, терплю, стараюсь дышать. Через раз, но все же хватаю ртом воздух.