– Тогда будьте любезны Владимир Романович, высадить меня на ближайшей остановки, – резко отвечаю ему. – Если боитесь, что я каким-то образом попорчу салон.

И тут же получаю в свою сторону убийственный взгляд. Сжимаю зубы. Что не так? Разве я что-то попросила сверхестественного? 

Спустя пять минут поток продолжил свое движение со скоростью черепашьих бегов. И я замечаю, что Владимир ловко перестраиваться в крайний левый ряд, этот гад, делает так специально, чтобы я не смогла выйти. Он что реально видит во мне дуру и думает что я не догадаюсь к чему этот маневр!?

– Владимир Романович, зачем все это?! – киваю перед собой.

– Что именно? – спрашивает тут же, выворачивает руль влево, пересекая двойную сплошную меняет направление. 

– Что происходит? – удивленно хлопаю глазами. – Мы же так опоздаем, – бормочу.

Пока я придумываю, чтобы сказать в оправдание боссу, автомобиль резко тормозит у тротуара. 

– Выходи, – холодно произносит Владимир.

– Что? – непонимающе смотрю. – Куда?

– Ты же только что просила тебя высадить на остановке. Вот остановка. Выходи. Побыстрее, а то я опаздываю, – парень сосредоточенно смотрит на часы, а на меня внимания не обращает.

– Это шутка? – делаю короткий выдох и следом еще один. – Так. Я оценила. Поняла. Можно уже ехать. Иначе мы и правда опоздаем, – суетливо отвечаю, устраиваясь на сиденье поудобнее.

– Приехали, Царевна. Ты поедешь дальше: пешком, – парень отщелкивает замок моего ремня, и открыв дверь кивает. – Выходи. 

8. Глава 8

И почему вместо того, чтобы нажать на педаль газа и поехать уже на работу, я сижу и смотрю как эта маленькая сучка повиливая свой аппетитной задницей уверенно шагает к метро?! Гипнотизирую ее тонкую фигурку до тех пор, пока мне обзор не закрывает какой-то мужик, пряча за собой женский силуэт. 

Сжимаю челюсть. Глушу двигатель. Бесит. Зараза.

Выхожу из авто громко хлопаю дверью. И не теряя времени быстрым шагом иду за ней. Если потеряю ее, то вряд ли удастся потом отыскать в толпе. На секунду торможу возле спуска в метро: гребаная фобия. Делаю короткий вдох. Задерживаю дыхание. Шагаю вниз. Терпеть не могу подземки и тоннели. А еще больше бесят меня толпящиеся в них люди. Иду быстро, стараясь никого не касаться. 

Аню замечаю, когда толпа рассасывается лишь для того, чтобы пройти турникет и снова слиться  в общий поток. Только теперь я слежу за ее макушкой не выпуская из поля зрения.

– Извините, разрешите пройти, – тесню девушку, потом парня, понимая если остановлюсь, то могу не успеть с Аней в один вагон.

– Эй, ты чего?! – доносится в спину. 

Но я не оборачиваюсь. Перешагивая, через ступеньку спускаюсь вниз.

– Извините, – бубню, протискиваясь между людьми.

И когда турникет наконец-то отказывается передо мной, кожа под пиджаком начинает зудеть от тесного контакта с людьми. Стискиваю зубы. Провожу ладонями сверху как будто пытаясь стряхнуть прилипшие к одежде чужие запахи, но знаю – это не поможет. Бесполезно. 

Прибить ее хочется. Руки так и чешутся. Мало того, что за ангельский внешностью скрывается дерзкая и наглая шкетка, так еще оказывается и доводить у нее меня до белого каления выходит на все сто. Ведусь на ее острый язык, как пацан. 

Рот дергается в косой ухмылке, когда в нескольких метрах перед собой замечаю лягушонка. Стоит голову в плечи вжала. Смотрит перед собой задумчиво в одну точку. Словно в голове решает глобальные вопросы. Руками обхватила себя, будто защищаясь от внешнего мира. Тут же засосало под ложечкой. Так захотелось подойти, обнять ее. Заслонить собой от всего мира. Я дернулся к ней, но что-то меня остановило, будто кто-то внутри сорвал стоп кран.