Зола снова оглянулась: постель, шкаф, ветви вишни, которая зацветет в соседском саду.

– Да, спасибо.

Адри потерла руки.

– Хорошо. Скажи, если тебе что-нибудь понадобится. Мы рады разделить с тобой дом, учитывая, через что ты прошла.

Зола хотела еще раз сказать «спасибо», но тут в ее оптобионике мелькнул маленький оранжевый огонек, и она поняла, что хмурится. Это было что-то новое, и она понятия не имела, что это такое.

Может быть, какой-то сбой в мозгах?

– Идем, Пиона, – позвала Адри, отступая в коридор. – Мне нужна помощь на кухне.

– Но, мы с Золой собирались…

– Пиона, сейчас же.

Насупившись, Пиона сунула Золе руку андроида и последовала за матерью.

Зола помахала чужой рукой им вслед: «пока-пока».

Шесть ночей спустя Зола проснулась, потому что вокруг пылал огонь. Она закричала, скатилась с матраса и упала вместе с одеялом, обернувшимся вокруг ее киберноги. С минуту она лежала, задыхаясь и пытаясь руками сбить пламя, а потом наконец поняла, что оно не настоящее.

Перед ее глазами светилось предупреждение о перегреве, и она заставила себя лежать спокойно, дожидаясь, пока оно исчезнет. Кожа стала липкой, капли пота катились по лбу. Даже металлические конечности казались теплыми на ощупь.

Когда дыхание удалось выровнять, она на подкашивающихся ногах доплелась до окна, распахнула его и глотнула зимнего воздуха. Снег начал таять, днем превращаясь в слякоть, а ночью – в блестящий лед. Зола постояла, наслаждаясь морозным воздухом и с восхищением глядя, как почти полная луна окрашивает мир в призрачноголубой цвет. Она попыталась вспомнить приснившийся кошмар, но в памяти остался лишь огонь и горечь во рту.

Она закрыла окно и подкралась к двери в спальню, осторожно, чтобы не споткнуться о сумку с поношенной одеждой, которую Перл отдала ей накануне, после того как отец прочел ей лекцию о благотворительности.

Голос Адри она услышала еще до того, как добралась до кухни, и остановилась, держась за стену рукой и стараясь не опрокинуться на левую, более тяжелую сторону.

Она тянула шею, стараясь услышать разговор, и голос Адри становился все громче, но Зола вдруг сообразила, что это не Адри стала говорить громче, а что-то в ее собственной голове настраивает звук. Она потерла ладонью ухо и услышала звук как от удара.

– Четыре месяца, Гаран! – говорила Адри. – Мы задолжали уже за четыре месяца. Суюки Чи грозится продать наши вещи, если мы немедленно ей не заплатим.

– Она не станет продавать наши вещи, – сказал Гаран. В его голосе странным образом сочетались спокойствие и напряженность. Теперь она редко его слышала. Почти все время проводил Гаран в небольшом сарае за домом, что-то «мастеря» – так говорила Пиона, хотя она и не знала, что именно он «мастерит». Он приходил лишь для того, чтобы пообедать с семьей, но почти не разговаривал и, похоже, их разговоров тоже не слушал. Казалось, его мысли где-то очень далеко.

– Почему это она не станет продавать наши вещи? На ее месте я бы так и поступила! – воскликнула Адри. – Всякий раз, выходя из дома, я гадаю, не сегодня ли она это сделает. А потом и замки на дверях поменяет. Мы не можем и дальше рассчитывать только на ее терпение.

– Все будет в порядке, любимая. Удача скоро повернется к нам лицом.

– Удача!..

Голос Адри резко ударил Золе в уши. Она вздрогнула от визгливых интонаций и попыталась уменьшить громкость – для этого достаточно было простого желания. Она задержала дыхание, невольно спрашивая себя, какие еще секреты таит ее мозг.

– С чего бы это удаче поворачиваться к нам лицом? Только потому, что в прошлом месяце ты выиграл серебряную ленту на той ярмарке в Сиднее? Твои дурацкие награды не обеспечат нас едой, а теперь ты притащил в наш дом еще одного нахлебника… Да еще и киборга!