Через полчаса (Ит тогда как раз начал работать «тень») на крышу поднялся Илья. Ит удивился – до этого он Илью на крыше не встречал ни разу. По крайней мере, во внерабочее время. Нет, Илья на крыше бывал – чаще всего тогда, когда раненых переводили на подошедший корабль. Но чтобы вот так… странно.

– А, вот ты где, – констатировал врач. Ит остановился, но Илья махнул рукой. – Занимайся, занимайся. Долго тебе еще?

– Минут двадцать, – честно предупредил Ит. – Простите, но прерываться нежелательно.

– Я подожду, – кивнул Илья. – Хоть воздухом подышу. Красота какая, ты только погляди. Природа…

Он отошел к краю крыши, сел, со вкусом зевнул, потянулся. На Ита он больше не смотрел, и тот мысленно сказал ему за это «спасибо» – врач сейчас проявил редкую тактичность; наблюдать за чьей-то тренировкой у них считалось моветоном, тем более что программы были индивидуальные, и прежняя практика подобных наблюдений вообще не дозволяла.

Доработав «тень», Ит перешел к заключительному комплексу, и комплекс сократил настолько, насколько получилось – ему было любопытно, что потребовалось от него главному врачу.

– Простите, что задержал, – он подошел к Илье.

– Нормально, – Илья повернулся к нему. – Молодец, что тренируешься. Всегда так?

– Когда есть возможность, – Ит присел рядом. – Правда, красиво. Летом было не так.

Озеро сейчас лежало перед ними в обрамлении осеннего леса и выглядело, как огромное зеркало; неподвижная гладкая вода, спокойные и безмолвные в безветрии деревья. Утреннее небо сейчас было прозрачным, чистым и неимоверно высоким.

– Люблю Сонм, – Илья слабо усмехнулся. – Такая, знаешь, большая-пребольшая родина. Которая везде.

– Ну, не совсем везде, – осторожно заметил Ит. – Но… да. В каком-то смысле, действительно.

– Да везде, не сомневайся, – Илья кивнул. – Ит, скажи, как вам – у нас?

– В смысле? – не понял Ит.

– Я имею в виду работу, конечно, – Илья посерьезнел. – Что скажешь?

– Нормально, – пожал плечами Ит. – Хорошая работа. Интересно.

– Нагрузка?

– Тоже нормально, – Ит пожал плечами. – Было бы ненормально, мы бы тут на крыше не бегали.

– Ну, это да, – согласился Илья. – А в общем и целом как?

Ит немного растерялся. Что от него хочет услышать Илья? Зачем сейчас эти вопросы, к чему они?

– В общем и целом… – он задумался. – Очень многое неясно.

– Например? – живо спросил Илья.

– Ну, хотя бы почему госпиталь называется «Вереск», – решил несколько снизить градус возникшего было напряжения Ит. – И почему второй госпиталь называется «Сфинкс».

– Потому что мы так назвали. Ты просто не в курсе… Когда мобильный госпиталь где-то базируется, ему, кроме номера в реестре, присваивается еще и местное название. По чему-нибудь, что в местности есть. Обычай такой, ну и приметы есть соответствующие, опять же. «Сфинксы» ребята серьезные, много их, ну и вот… съездил кто-то в город, увидел сфинксов на набережной, почитал местные источники и проникся. Дурак он, конечно, был, этот кто-то, – под «кем-то» Илья, разумеется, имел в виду главного врача «Сфинксов», – потому что твари эти, сфинксы, родом не из местной истории вовсе… но не суть. А мы… когда прилетели смотреть локацию, прогулялся я по берегу и увидел травку эту, с сиреневыми цветочками. Маленькая травка, незаметная, а симпатичная. Понравилась. Чем, думаю, не название? Мы ж тоже маленькие, незаметненькие, – он засмеялся. – Вот тебе и «Вереск».

– Ясно, – Ит улыбнулся.

– Ты не ответил, – Илья разом утратил веселость. – А мне ответ от тебя нужен, понимаешь? Как тебе – вот тут?

Ит решил, что, пожалуй, стоит сказать – он уже понял, куда клонит Илья и о чем на самом деле спрашивает.