- Продолжишь ухмыляться в том же духе, и вправду захочу прибить, - предупредила его, взявшись за кривую подставку догорающей свечи, чтобы забрать ее с собой вниз.

Оборотень дёрнулся так, словно решил, что я сейчас в него подсвечником металлическим запущу. Не сказать, чтобы мне не хотелось после его самовлюбленных слов, но я же неадекватная Сирена! И поэтому пока дам этому грубияну шанс.

И потом личная комната всё же стоит того!

- Покажешь, где мне спать? – хмуро спросила Гиймона.

- Идем, - пропустил он меня вперед, но отнюдь не из вежливости. Скорее, боялся, что я заеду ему сзади по макушке тяжеленной свечой.

- «Комната» было громко сказано, - скептически рассматривала я любезно предоставленную мне коморку.

- Кровать там, - показал вервольф на односпальную пришелицу из эпохи ренессанса, спрятанную под полог, изъеденный табуном моли.

- Угу, - мрачно кивнула я. – А дверь тут запирается?

Не хотелось бы по ночам принимать в гости вороватых Мегер.

- Конечно, - услышала я за спиной. – Иначе пришлось бы тебя привязать.

- Что? – слишком поздно обернулась я на сказанное, застав лишь характерный щелчок закрывающегося дверного замка.

Этот гад меня запер!

11. Глава 11. Моника.

- Эх, никакая ты не комната, - печально сообщила я своему новому дому. – Ты самая, что ни на есть, тюремная камера. А я, выходит, недобитая утопленница, недовоспитанная Сирена, а теперь еще и недопроверенная на пригодность узница, - насмешливо посмотрела туда, где скрылся мой надсмотрщик.

И основной плюс тут именно в том, что оборотень не лишен благородства. Раз, несмотря на все свои угрозы и оскорбления, все же не тронул меня.

Или побрезговал прикасаться к «морской хищнице». Правда, его «Рыбка» и особенно «Малёк» звучали даже как-то ласково.

Кхм, чудаковатый он тип...

Но привлекательный. Даже чересчур. До такой степени, что даже лежа в этой постели, десятисантиметровую пыль из которой вытряхивала минут сорок, я продолжаю рисовать перед глазами фантастические волосы, окаймляющие неотесанную харизму моего сказочного похитителя.

Любопытно, а Сирены подвержены Стокгольмскому синдрому?..

12. Глава 12. Моника.

***

- Если Вы намерены проспать до полудня, юная леди, то я, пожалуй, откажусь от осмотра, - упрекнули меня, не дав, как следует очнуться и понять: тону я или всплыла где не надо...

- Доброе утро, - зевнула, приоткрыв непослушное веко, чтобы взглянуть одним глазком на говорившего.

У изножья кровати, скрестив руки на груди, стоял расфуфыренный моложавый франт в белоснежной рубашке, строгом камзоле и...

- А где цилиндр? – подавив следующий зевок, спросила я.

- Хвостатые Бовы, опять артефакт-переводчик барахлит, - недовольно пробормотал себе под нос викторианский пришелец средних лет. – Возможно, Вы имели в виду колбу? Пузырьки я обычно с собой не таскаю Наткнешься ненароком на Орка, и всё вдребезги, знаете ли. Или, может, речь идёт о пилюлях?

- Вы доктор? – спросила, пытливо разглядывая вполне себе живого призрака из восемнадцатого века.

- Можно просто Док, - улыбнувшись краешком тонких губ, представился он. – Меня просили осмотреть Вас и убедиться, что переход прошел без осложнений.

- Из воды на сушу? Да, удушьем, как видите, не страдаю, - в тон ему ответила, привстав на постели. – А мне казалось, Гиймон живет на острове один, - вопросительно выгнула я бровь, ожидая объяснений от беспардонно-вежливого субъекта, без разрешения проникшего в мою комнату.

- Так и есть, - не смущаясь, принялся он меня рассматривать, заглядывая поочередно в глаза, приподняв веко. – Озерный Гиймон – единственный вервольф на острове. Могу я присесть?