У этой Синей Безбороды еще и другая узница в башне заперта?!

- Отпусти сейчас же! – попробовала покричать, пока вервольф переводил дыхание, однако мой порыв заглушили очередным безбашенным лобзанием.

"Почему я не могу сопротивляться как следует? – поражалась я самой себе, добровольно углубляя поцелуй. – Точно же, видимо, это магия идиотских Сирен!"

Но чем бы меня к этому отморозку не примагичили, я не стану никакое синее хамло ублажать!

«Или всё же придется?» - перебил меня мой собственный непроизвольный стон в ответ на умелые действия наглого беспутника...

Мда-а, при таком раскладе выгоднее было бы, чтоб это он у меня в пленниках содержался, а не наоборот! Эх, опростоволосилась я...

9. Глава 9. Гиймон. Моника.

Гиймон.

Легенды о Сиренах оказались правдивыми. Сегодня Гиймон имел несчастье убедиться в этом своими глазами.

Морские твари напали на группу незнакомцев, подплывших слишком близко к Третьему болоту. Этим отчаянным смельчакам жутко повезло, что Синий вервольф был рядом.

Хотя остается не ясным, какого-такого Бовы они вообще там делали?? Неужели это была подмога, присланная Гиймону Службой Безопасности и прикрывавшая его рискованный рейд со стороны моря?

Или отряд тайных агентов-безопасников, отправленных засвидетельствовать издали успех Озерного Волка, а может и смерть...

Однако и в том и в другом случае, Гиймон был не тем, кто позволил бы нечисти растерзать кого бы то ни было у себя на глазах, ничего при этом не предпринимая. Так не позволила бы поступить безыскусная совесть, к счастью потерпевших, не умеющая хитрить.

Увы, безрассудная смелость вервольфа сыграла с ним злую шутку. Несмотря на яростную борьбу, его скрутили безобразные полурыбы, обвязав магическими путами. А спустя еще несколько минут Гиймон с тревогой почувствовал, что разум обволакивает манящей негой русалочьего пения.

Внутренний Зверь свирепо рычал, призывая человека сопротивляться, но тело уже не подчинялось Гиймону. Теперь он мог лишь пьяно шататься, силясь не свалиться к ногам чудовищ, которые с каждой секундой казались всё прекраснее.

А потом сквозь медовый туман соблазнов вервольф увидел Её. Неземное чудо, спешащее к нему, сияя чистым серебром лунных искр.

Словно жрица культа Великого Светила, небывалая красавица подплыла к поникшему было вервольфу. Она боролась за него! Пленительная дева Луны опустилась до неотесанного Волка, чтобы подарить ему сладчайший поцелуй!

Гиймон не верил своему счастью! Удовольствие жидким огнем полилось по жилам, пульсируя в рунах и требуя покориться первобытным желаниям. Вервольф чувствовал себя избранным, всесильным! Даже руки вновь окрепли, потянувшись к заманчивым изгибам девичьего тела.

А потом его вдруг прострелила резкая боль. Будто в самое сердце, колотящееся набатом восторга, вонзилась огненная стрела предательства. В груди нестерпимо жгло, заставляя согнуться, склониться перед той, что сильнее тебя. А лунное сияние в лице прелестницы померкло, сменившись зловонными красками глубоководной бездны.

Гиймона связали и потащили в воду. Сирены что-то говорили, раздражая слух немыслимыми речами. Они обсуждали его как какой-то предмет. Делили как добычу, заявляли права, намеревались поработить.

Вервольф много, что слышал, но мало, что понимал. Сознание туманилось солёной отвратностью холодной воды. Она была повсюду. Проникала в ноздри, щекоча чужими запахами, в уши, приглушая голоса, в сам разум, смывая мысли...

Сирены о чем-то спорили, - понимал Гиймон по обрывкам уплывающих от внимания фраз.

Победила Серебристая, - каким-то образом догадался он.