— Если ты вправду ученица Дарьяна, то тебе прекрасно известно, пообщавшись однажды с кристаллом, человек получает исключительную проницательность. Начинает видеть пути прошлого и настоящего. Еще есть вопросы?

Непростой артефакт, подумала про себя Луна.

Чародейке совсем не выгодно, чтобы директор узнал о ее секрете... А потому, она сделает все, чтобы завладеть кристаллом раньше.

— Верно, — губы опытной волшебницы дрогнули.

Она прочитала мысли адептки. От этого перед глазами девушки замельтешили непонятные вспышки.

— Еще я вижу, что про артефакт ты не знаешь... Значит, Верховный Волхв тебе доверяет не полностью? — Она улыбнулась с нескрываемым злорадством. — Но это не мое дело. Ты лучше скажи, как смогла пройти все мои защиты? Какой магии научил тебя Верховный Волхв?

А вот это уже серьезно!

Луна распереживалась: вдруг чародейка из нее как из неразумного ребенка выудит все тайны, в которые посвятил ее Орден. Она из последней мочи удерживала сплетенную магическую защиту и твердила себе, что нужно быть сильной и верить в себя.

Лицо Мелисы было тонким, красивым — одно загляденье, но это была красота морока. Сила, которую она использовала, была мощью самой сильной чародейки. Ее бирюзовые глаза заглядывали в самую душу, пронзали тысячами игл, пригвождали к земле, выкручивали руки, подчиняли волю, выведывали самое сокровенное.

— Нет! — крикнула Луна.

Приблизив серебряные нити своего дара к дару чародейки, девушка попыталась сплести оба дара в один. Через пару попыток трюк ей удался. Теперь не ее допрашивали, а Луна задавала вопросы:

— Тот, кто пообщается с кристаллом, будет знать ответы на все свои вопросы?

У чародейки слегка подпрыгнули брови.

— Да, — произнесла госпожа Черных и не узнала свой голос. — Многие пытались установить с кристаллом связь, но обычно попытки оказывались неудачными.

— И кого вы запланировали на роль жертвы? — левый уголок губы Луны подпрыгнул.

Всего лишь на долю секунды она потеряла с даром чародейки связь!

Мелисса Черных тут же воспользовалась этой промашкой. Она быстро отрезала от своего дара сплетенной Луной узор и перехватила инициативу в свои руки.

— А этого никто не узнает! — Лед коснулся шеи Луны, и она начала задыхаться, но чародейку это не остановило.

В глазах девушки потемнело.

— Она же совсем ребенок, — словно вдалеке услышала она, как робко подал голос Старомир Киршон, и все обереги затряслись вместе с его телом. Фраза пришибленного преподавателя прозвучала настолько неожиданно, что на нее обернулся даже директор, а Мелисса ослабила хватку.

— Ребенок? — заревел Твердислав Кривцевич. — Да этот ребенок опасен для всех нас!

Твердислав Кривцевич шумно поднялся с кресла и поднял руку. Соединил пальцы чтобы исполнить заклинание, отнимающее жизнь.

— Господин директор, — произнесла девушка на последнем издыхании, — женщина, которую вы любите, принадлежит не только вам.

Кисть директора, приготовленная для силового захвата, зависла в воздухе.

Пользуясь замешательством без пяти минут своего палача, Луна перевела дыхание и продолжила:

— Находясь под вашей защитой и пользуясь вашими возможностями, она надеялась найти кристалл истины. Для себя... и своего любимого. Всем сердцем она привязана к господину Завистневу.

В глазах Твердислава Кривцевича блеснуло что-то недоброе.

Он опустил руку и замер.

Туманное марево, из которого состояла чародейка, вмиг приобрело настоящие очертания ее обычного тела. Впервые Луна заметила на лице Мелиссы нешуточный испуг, но задержался он всего на долю секунды, пробежал искрой, а потом бесследно исчез.