В последнее время, что в глубоком сне, что наяву, на меня накатывает что-то непонятное. Я даже слышу чьи-то голоса. А стоит мне закрыть глаза, как перед мысленным взором возникает совсем не то, что меня на самом деле окружает. И будто бы я это, и вроде бы уже совсем не я. Мысли и желания какие-то необычные, прежде ничего такого меня не посещало, ну разве что совсем чуть-чуть. А тут ведь целый ворох мыслей и проблем – ума не приложу, и откуда что берется?! В конце концов, должно же быть этому логическое объяснение, однако никто ничего не говорит, да и мне самому ничего путного в голову так и не приходит. Вот и остаюсь в полном на этот счет неведении, но ведь и то верно, что с таким тяжелым багажом проблем, с таким обилием мучительных вопросов спокойно жить нельзя. И вот уже открыл глаза, но по-прежнему ничего не понимаешь.

А между тем со стороны кухни потянуло запахом яичницы и ароматом свежемолотого кофе. Удивительное дело, не мог же я за ночь настолько раздвоиться, поделившись частицей своего «я» с неким воображаемым двойником, чтобы одновременно лежать в постели и готовить себе завтрак. Успокаивало отчасти то, что кофе я по утрам не пью, ну нет такой потребности. С другой стороны, это означало, что в моей квартире присутствует кто-то чужой либо, наоборот, я нахожусь в неизвестной мне квартире. Впрочем, так это или не так, проверить не составляло особого труда. Я мельком глянул на противоположную стену, затем боковым зрением налево – да, все на месте. И «Одинокий пианист» по-прежнему играет джаз, а странные, полуобнаженные фигуры все так же находятся в плену «Психоанализа». Для непосвященных – там висят мои картины, в некотором роде образы далеких, полузабытых лет.

Итак, судя по всему, у меня гостья. А поскольку не подает завтрак прямо мне в постель, мы с ней еще недостаточно близки, чтобы заниматься любовью, одновременно поглощая яичницу и бутерброды с кофе. Тут неизбежно возникает вопрос: а кто в таком случае это может быть? Впрочем, подобные задачки решаются элементарно просто. Я потянулся, помассировал себе немного руки, шею, грудь, после этого не торопясь откинул одеяло и стал выбираться из постели, одновременно засовывая ноги в шлепанцы. И лишь затем в чем был, то есть в голубых сатиновых трусах, отправился выяснять, что там и как, на кухню. Сразу скажу, что после недавно случившегося разочарования с некой Томочкой ничего хорошего от посещения даже своей собственной кухни я уже не ждал.

За сервированным к завтраку столом сидела юная леди в моей любимой динамовской футболке, которая, подчеркивая некоторые особо выдающиеся особенности девичьей фигуры, целомудренно прикрывала верхнюю часть ног. Надо признать, все, что я увидел, было сделано со вкусом, то есть именно так, как полагается, – и сервировка, и яичница-глазунья из четырех яиц на пышущей жаром сковородке. И даже светлая челка моей гостьи вполне гармонировала с интерьером кухни, в основном выдержанном в бежево-коричневых тонах с отдельными вкраплениями оранжевого и бледно-зеленого. Сама же гостья, изящно подперев рукою голову, выжидательно смотрела на меня.

– Доброе утро! Если не хочешь, чтобы кофе остыл, тогда поспеши, пожалуйста.

Какое отношение к приготовленному кофе имел предстоявший мне утренний туалет, я так и не осознал, видимо, спросонья это трудно сделать. Но было ясно, что чаю мне сегодня не видать и даже для бритья времени уже не оставалось. Что ж, тем хуже для нее, ну а я без утреннего поцелуя как-нибудь да обойдусь – по правде говоря, не одобряю я все эти телячьи нежности. Наскоро сполоснув лицо и надев рубашку, я присел за стол.