– А Джованни Сфорца всего лишь граф Пезаро? Полагаю, владение не приносит ему большого дохода?

– Зато хорошо расположено.

– Венеция? – Глаза юноши блеснули живым интересом. Папа поразился проницательности сына. Ответил уклончиво:

– Многое.

– Но он имеет всего двенадцать тысяч годового дохода.

– Поможем иметь больше, тем сильнее будет привязан.

– А согласится?

Они обсуждали положение дел почти на равных – отец и сын. В свои семнадцать Чезаре был куда более разумен, чем многие в сорок. Это нравилось и немного настораживало понтифика, Александр словно почувствовал какую-то угрозу, исходящую от Чезаре, но угрозу не жизни или положению, а угрозу подчинения. Чезаре всегда подчинял себе окружающих людей, конечно, он был слишком молод против Папы и уважал отца, но сейчас и понтифик почувствовал, что со временем подчинится воле сына.

– Согласится. Для этого есть кардинал Асканио Сфорца и его дядя Лодовико…

О Лукреции, казалось, забыли. Но она привыкла к мысли, что женщина полностью находится во власти мужчины, тем более, дочь во власти отца, да еще и отец – Папа Римский!

Девушка решила осторожно расспросить своего всезнающего брата об этом графе Пезаро, пусть хоть что-то расскажет.

…Александр в тот вечер долго лежал без сна, думая о своих детях. Из всех рожденных от него Борджиа всегда выделял детей Ваноцци – Джованни, Чезаре и Лукрецию. В этой троице Лукреция, конечно, стояла особняком, она была дочерью, а женский пол Борджиа любил особенно. Он с огромной нежностью относился к Лукреции, всегда баловал ее, надеясь на ответную любовь. Надеялся не зря, дочь обожала отца в той же степени, как и он ее.

Борджиа всегда понимал, что замужество Лукреции будет просто выгодной сделкой. Конечно, хорошо бы найти ей одновременно молодого и красивого мужа, который любил бы ее, девочка того достойна. Но с красивым есть опасность стать рогоносицей, может, лучше все-таки иметь послушного мужа, как вон Орсино у Джулии. Сказано уехать в родовое имение в Бассанело – уехал и лишний раз супругу оттуда не беспокоит.

Понтифик вздохнул, нет, и в таком случае не все так просто, Джулия родила дочь, но что-то подсказывало Александру, что это не его дочь. Маленькая Лаура подрастала, и все больше становилось понятно, что так и есть. Папа подчеркнуто прохладно относился к дочери своей любовницы, Джулия вопросов не задавала, видно понимая, что Александр подозревает не зря.

Лаура действительно была похожа на Орсини, что означало, что косой супруг Джулии не так прост, потому и был отослан прочь в Бассанело. Расстаться с самой Джулией у Александра не хватило духа, он любил эту красавицу, несмотря на все подозрения. К тому же у неверной любовницы было оправдание – она «изменила» с собственным мужем.

Будет ли Джованни Сфорца столь покладистым мужем, чтобы Лукреция осталась больше дочерью Борджиа, чем его женой? Все, что Александр узнал о будущем зяте, говорило за это. Джованни Сфорца двадцать шесть, он вдовец, но без детей. Это хорошо, Папа не мог представить, что будущий муж его дочери будет любить кого-то сильнее Лукреции. О том, что может вообще не любить, он даже не помышлял. Александр настолько обожал свою девочку, что был абсолютно уверен и в обязательной любви остальных.

Сейчас для отца было главным, чтобы его девочку не вырвали из-под его влияния и не лишили его общества. Это должно стать первым условием, которое будет поставлено самому графу Пезаро. Кардинал Асканио Сфорца, дядя предполагаемого жениха, смеясь, обещал поговорить с ним на эту тему: