Не отвечая на вопрос, я подозрительно оглядела окрестности. Казалось, все люди вокруг знают, как я оплошала, и перешептываются обо мне. Они украдкой поглядывают на меня и говорят друг другу: «Это она! Она сказала катамаранщику, что ему идут синие плавки!» Весь мир знает о том, что я…

«Во мне за двадцать минут успела развиться паранойя», – помотав головой, чтобы отбросить навязчивые мысли, подумала я.

– Ты какая-то сегодня странная, – вполне справедливо заметила Фулата. – Я совсем не пойму, что происходит. У тебя проблемы?

– Идем куда-нибудь, поговорим, – предложила я.

С опаской косясь на меня, Фулата надела на плечо сумку и, попрощавшись с напарницами, вышла из палатки.

– Давай сходим в «Пирамиду», – предложила я. – Там сядем и спокойно поговорим.

«Пирамидой» называется развлекательный комплекс, открывшийся совсем недавно. Мне он очень нравится. Там есть танцпол, бар, но для тех, кто хочет просто спокойно посидеть, существуют небольшие кабинки. Их стены выполнены из причудливых решеток, по которым густо плетутся разные растения. То, что происходит в соседней кабинке, не видно, – завесой служат листья. В «Пирамиде» очень уютно. Где-то вдалеке играет ненавязчивая музыка, и публика там нормальная. Нет развеселых компаний, отпускающих глупые шуточки окружающим, не случается драк и, что мне очень нравится, не накурено. Я просто терпеть не могу сигаретный дым. Меня от него выворачивает. Никогда не понимала, почему курильщики позволяют себе курить в присутствии некурящих. Почему кто-то должен дышать этим отвратным дымом? Завидую американцам – в Америке на курильщиков смотрят так, будто они делают что-то неприличное. В общем, обстановка в «Пирамиде» довольно спокойная и романтическая. А если кому-то хочется шума и всего, что его сопровождает, – пожалуйста, в «Пирамиде» есть и это. Только вход во второй, «шумный», зал, находится с другой стороны. Там атмосфера прямо противоположная.

Мы с Фулатой пришли в «тихий» зал и заняли свободную кабинку. Левая и правая стены были из листьев, а вход не был загорожен ничем, – можно свободно наблюдать за посетителями, развлекающимися на танцполе.

– Что с тобой такое? – спросила Фулата, после того как официантка принесла нам заказ – напитки и легкие салаты.

– Я видела катамаранщика.

– Кого? Какого еще кара… карманщика?.. – не поняла Фулата. Хоть она уже хорошо освоила русский язык и фразы строит нормально, но некоторых слов просто не знает.

– Ка-та-ма-ран-щи-ка, – с улыбкой повторила я по слогам. – Так я называю парня, который сдает в аренду катамараны. Катамараны – это что-то вроде водных велосипедов. Сидишь, педали крутишь и едешь. То есть плывешь.

– А, поняла! Помню, мы катались. И что у тебя с ним?

– У меня… Ой, да ты же ничего не знаешь! Я просто обязана все тебе рассказать!

– Ты влюбилась, – держа соломинку во рту, утвердительно произнесла Фулата.

– Я? Влюбилась? Нет! Это что-то другое. Другое…

– Рассказывай, не тяни. Так мне интересно!

Я сделала глоток минералки и, склонившись к подруге, заговорила:

– Месяц назад, в конце мая, на прокатную базу плавсредств пришел работать незнакомый мне парень. Я раньше никогда его не видела. Он целый день проводит на пляже под зонтом. То катамараны отдыхающим в аренду сдает, то насосы, изредка на «банане» катает – тогда, конечно, из-под своего зонта выползает. Я постоянно за ним наблюдаю в бинокль со своей вышки. Когда увидела первый раз, со мной произошло что-то странное – сердце учащенно застучало, стало как-то жарко, дыхание перехватило. Сначала я удивилась – что со мной такое? Мы же даже незнакомы с ним. Знаешь, так иногда бывает – видишь кого-то и понимаешь, что если не познакомишься с этим человеком, не удержишь его, то сделаешь большую ошибку и будешь об этом жалеть. Вот так у меня с катамаранщиком и произошло. Но я к нему не подошла. Только… просто смотрела на него.