– Грейси? – прошептал Малик. – Мы можем остаться здесь, если ты не хочешь.

– Нет, я хочу. Но ты же помнишь, что сегодня я впервые поцеловалась, да? Я совсем неопытна в подобных вещах. Я не знаю…

– Как и я, – напомнил он ей. – Я просто хочу провести с тобой время. Тебя это ни к чему не обязывает.

– Хорошо, – согласилась Грейси и позволила ему увести ее с площади.

Рука Малика почти дрожала, когда он открывал пластиковой картой номер в отеле, потому что ему не терпелось снова заключить Грейси в объятия. Ему повезло, что его дедушка позволил ему снять отдельную комнату.

Грейси вошла в апартаменты и с восхищением осмотрелась.

– Здесь намного лучше, чем в хостеле, где я остановилась.

– Но сейчас мы в этой комнате и можем делать все, что пожелаем.

Малик нажал кнопку на пульте управления и включил музыку, заигравшую из стереосистемы, спрятанной в шкафу. Низкие томные ноты соло саксофона заполнили пространство. Грейси улыбнулась, но от его внимания не скрылось сомнение в ее глазах.

Робко рассмеявшись, она начала двигаться в такт музыке. Малик усмехнулся, но не присоединился к ее танцу.

– Я не знаю, что делаю, – вдруг призналась Грейси смущенно и перестала танцевать.

– Я тоже.

– Правда? Мне трудно в это поверить. Ведь ты… – девушка всплеснула руками, – так хорош.

– Спасибо, – сухо ответил Малик.

Он никогда особо не задумывался о своей внешности и о том, как оценивают его окружающие. Все, что от него требовалось, – вести себя на людях с королевским благородством, как и подобало будущему правителю Алазара. Откровенно говоря, Малик не раз ловил на себе восхищенные взгляды женщин во время различных приемов, но они никогда не будоражили его так, как бесхитростное признание Грейси. Его волновало то, что она думает о нем. Что чувствует.

Тепло в ее глазах влекло его, как магнит, и Малик сократил дистанцию между ними одним решительным шагом. Ее мягкая стройная фигурка соприкоснулась с гранитными мышцами его груди и бедер. Малик, однако, оттягивал момент их следующего поцелуя. Сейчас ему хотелось просто насладиться ощущением близости ее тела и улыбкой на лице, которая была красноречивей любых слов.

А затем, несмотря на свою неуверенность и неискушенность, несмотря на все те баррикады, которые отделяли его от остального мира, он понял, что надо делать, доверившись интуиции. Кончиками пальцев он гладил ее блестящие локоны, прошелся по тонкой шее и ключицам. Из груди Грейси вырвался прерывистый вздох.

– Я будто превращаюсь в желе.

– А я будто объят пламенем, – отозвался Малик, проведя пальцем по горячей ложбинке у основания ее шеи, а затем спустился ниже к соблазнительной линии между ее грудей. Грейси ахнула, и он тут же взглянул на нее, испугавшись, что позволил себе лишнего.

– Прости…

– Не останавливайся, – смущенно прошептала Грейси, закусив губу.

Но уже этих прикосновений оказалось для него достаточно, чтобы его тело охватило жгучее желание. Малик чувствовал, как она отзывается на его скромные ласки, содрогаясь и трепеща.

Он обхватил ее за талию, прижимая к себе, пока другая рука нетерпеливо и жадно исследовала изгибы ее тела.

– Это так… – выдохнула Грейси, не зная, как выразить то, что происходило с ней.

– Да…

Она положила голову ему на плечо, позволив волосам рассыпаться на широкой груди.

– Я вся дрожу.

– Тебе страшно?

– Нет. Просто это все так необычно.

Малик нежно обнял ее, и они вдвоем медленно двигались в унисон под звуки музыки. Это мгновение было настолько пронзительно-прекрасно, что Малика одолело сожаление от того, что его невозможно превратить в вечность.