Мама сразу начинает рассказывать про ту жизнь, в которой я ничего не понимаю, и про Дома пионеров, в которые можно было отвести ребенка, а он уж сам должен был выбирать, что ему нравится. Да, воспитание в советский период было другим. То есть подход к воспитанию.

Когда родились мои дети, я точно знала: в их жизни обязательно будут присутствовать спорт, музыка и иностранный язык. Такая программа-минимум. А там видно будет. Когда росли мы с сестрой, установки моих родителей, как и всех их сверстников, были следующими (Ирину Роднину в расчет не берем, она же болела): лишь бы все были сыты, лишь бы жила наша страна и лишь бы не было войны.

Мама вспоминает: ну я же купила тебе коньки! Точно, купила. По-моему, в какой-то своей книге я уже описывала свое детство на коньках, но напишу здесь еще раз. Не зря же я про Роднину тут постоянно вспоминаю.

Мы тогда все были влюблены в фигурное катание. Все знали, кто такие Ирина Роднина и Людмила Пахомова. Заметьте, без всякого «Ледникового периода»[1]. Просто наш народ всегда интересовался спортом, причем разным. Но мы же северные люди, нам коньки и лыжи привычнее. Если уж начистоту, то моими героями по фигурному катанию были Ирина Моисеева и Андрей Миненков. Какая пара! Сколько грации и чувства было в этой паре. Как они смотрели друг на друга. Он на нее, а она в ответ. Наверное, мне нравилась конкретно эта страсть. Все остальные пары были слегка деревянными, для них было главное прыгнуть и не свалиться. Какие уж тут чувства. У Бестемьяновой с Букиным было, напротив, столько чувств, что казалось, еще немного, они начнут раздеваться прямо на турнире, у всех на глазах. В такт зажигательной музыке. Это мне тоже было не близко. Так что выбора особо и не оставалось. Моисеева и Миненков.

Ну да ладно. Коньки. Я их надевала уже в квартире (переобуваться мне не хотелось, чего время терять, да и сменку тащить туда-сюда было влом). А дальше с седьмого этажа как-то слезала по лестнице. Стадион был не так далеко от дома, но все равно минут десять нужно было идти. Я и шла, спотыкаясь, периодически хватаясь за обледенелые кусты или за забор стадиона.

Были ли родители в курсе того, что я вот так прямо на коньках хожу по Москве, не знаю. Наверное, нет. Домой я возвращалась под вечер мокрая насквозь, с красными щеками, варежки в сосульках, сопливая, но довольная.

Сегодня мама мне рассказывает, что у нее была мечта. Ее дочь занимается фигурным катанием. Да, я помню, турниры смотрели вместе, маме, понятное дело, нравились Пахомова и Горшков. Именно поэтому и были куплены коньки. Но как сегодня мне объясняет мама: «Ты не загорелась». Странно, вроде мне казалось, что я всем своим видом показывала, как мне это интересно. Видимо, была не совсем убедительна. Ничего не поделаешь. Со стороны виднее. Фигуристкой, короче, я не стала, но каталась вполне прилично: и назад, и вперед, могла даже прыгнуть и даже покрутиться на месте. Правда, это было лет пятьдесят назад, что я умею сейчас – не знаю. И пробовать не буду.

Недавно мне одна знакомая врачиха рассказала, что понесло ее с внуками на каток.

– Внуки позвали. Ну, думаю, я сейчас им всем покажу. Я же в детстве фигурным катанием занималась.

– Вы? – Я не смогла скрыть сильного удивления.

Глядя сегодня на даму в возрасте с достаточно объемными формами и тяжелой походкой, в это сложно было поверить.

– Представь себе. И слоны в цирке на роликах катаются.

– Это знаем, видели.

– Ну ладно, не суть. Короче, купила себе юбочку плиссированную в клетку. Гольфы такие, ну, выше колен, на толстые колготы надеваются, белый свитер и шапку с помпоном. Внуки офигели, скажу честно.