– Злорадство – не то слово, которым я описал бы свои действия.

Взгляд его был просто смертоносным, таким сосредоточенным, пронизывающим и в то же время простым. Мэтти потребовалось много усилий, чтобы не отвести от него глаз и устремить свой взгляд на что-то другое. Этот день должен был настать, и Мэтти это прекрасно понимала, просто не знала, когда это случится. Только она и предположить не могла, что убежать ей не удастся, несмотря на то, как сильно старалась.

– Сколько тебе было лет, когда я в первый раз сделал тебе предложение? – поинтересовался он. Голос его был теплым и обволакивающим, словно мед. – Двадцать?

– Восемнадцать, – поправила его Мэтти. Она боялась пошевелиться, когда Никодемус направился в ее сторону, но, не стоит скрывать, она этого хотела. Она перенеслась в прошлое, в свою спальню на втором этаже ее дома. – Это произошло на моем дебютантском бале, и тогда ты его испортил.

Ухмылка Никодемуса стала очевидной, и Мэтти пыталась скрыть свое смущение и румянец, который предательски выдавал ее растерянность, но все было бессмысленно. И тогда-то девушка вспомнила о вальсе, который танцевала с Никодемусом на том дебютантском вечере. Они стояли так близко друг к другу, их тела соприкасались, все его внимание было устремлено лишь на Мэтти, отчего она в тот момент сильно разнервничалась.

– Выходи за меня, – сказал он тогда вместо приветствия.

– Прости. – Мэтти была достаточно самоуверенной девушкой, но только не с Никодемусом, который странно на нее действовал. Находясь с ним рядом, она не могла контролировать себя. – Я не хочу выходить за тебя замуж. Ни за тебя, ни за кого-то еще.

В ответ Никодемус тогда рассмеялся.

– Захочешь.

– Я никогда не стану твоей женой, – решительно заявила она. Ей недавно исполнилось восемнадцать лет, она была глупа и неопытна и посчитала его глупым мальчишкой, хотя он уже состоялся как мужчина на тот момент.

Накодемус проигнорировал ее отрицательный ответ и ухмыльнулся, и тогда-то она поняла, что так просто отделаться от него не сможет. Тело предательски подчинилось влечению.

– Ты выйдешь за меня, принцесса. – Никодемус вел себя уверенно, что поразило ее.

– Ты не можешь быть в этом уверен.

Такой дерзости с ее стороны он явно не ожидал и сильно удивился.

Никодемус решил сократить расстояние между ними и направился к Мэтти ленивой походкой.

– Разве тебе не кажется, что влечение к девушке-подростку само по себе странное? – спросила она, пытаясь отвлечь его, но он остановился лишь в нескольких сантиметрах от Мэтти. – Неужели ты не мог найти женщину своего возраста?

Никодемус промолчал и ничего не ответил. Он протянул руку к ее длинным темным волосам и обмотал прядь вокруг своей ладони, словно поводок. Мужчина дернул ее за волосы, причем достаточно резко, и тогда-то девушка ощутила напряжение внизу живота и резкую вспышку наслаждения. Мэтти хотела отдернуть его руку, но, заметив его взгляд, не осмелилась это сделать.

– Мне больно, – произнесла она, с ужасом заметив, как сильно изменился ее голос.

– Нет, тебе вовсе не больно. – Никодемус был уверен в своих словах, как, собственно, и всегда, и именно его уверенность в себе и своих словах всегда раздражала Мэтти, но в то же время заставляла ее чувствовать приятное напряжение.

– Может быть, и не больно, но все же неприятно, когда кто-то с силой хватает тебя за волосы, – проговорила она.

Его улыбка стала шире.

– Ты лжешь, Мэтти, – пробормотал он, наклоняясь к ней ближе. – К тому же ты частенько нарушаешь свои обещания. – И тут раздался его хохот.