И тут я понимаю, что с момента ухода на работу и возвращения Лены сюда, и суток не прошло, а глаз у меня уже дергается. Может пора Давиду позвонить. Иначе я состарюсь раньше времени.

Через час я все таки вышел из комнаты, потому что ныл желудок. Заглянул в холодильник и собрал себе сэндвич, на что – то большее не было сил. Сел за стол и стал жевать, запивая все чаем. Взглянул на дверь в комнату Лены, она была приоткрыта, а оттуда доносился девичий смех. И тут мелькнула попка облаченная во что – то совершенно белое. Я уже ощутил, как шея стала болеть от того, как повернута голова. Но мне хотелось увидеть все, а палиться не хотелось. Ну и что это на ней? Что за новый вид сексуального белья, монашка. Рюшечки, кружева. Она все чаще мелькает в проеме, и я все сильнее наклоняюсь, чтобы не пропустить ни сантиметра кожи, чувствуя, как стремительно набухает член. И тут понимаю, что теряю равновесие, грохаюсь прямо на пол с довольно сильным шумом.

— Ты что тут устроил! – вбегает эта нимфа в своем неглиже. И оно вроде невинное, простое боди, идеально сидящее на ее теле, но внутри все кипит от желания поскорее его коснуться. – Помощь не нужна.

— Нужна.

— Тебе больно? – моя милая добрая девочка. – Лед нужен?

— Лучше язык.

21. Глава 21.

— Что? – она не успевает увернуться, как я хватаю ее за руку и тяну на себя.

— Твой язык лучшая помощь, потому что яйца сейчас взорвутся, как мне нравится эта милая штучка, — шепчу почти в губы, пальцами второй руки, сжимая задницу, но тут же получаю увесистую пощечину, и Лена убегает, с криком.

— Извращенец!

Тут не поспоришь, а как им не быть, когда она сама провоцирует. Она хлопает дверью, которую наверняка приоткрыла специально, а я собираю остатки недоеденного обеда и принимаю правила игры. Если конечно, Лена сама понимает, что за игру затеяла.

• И конечно новый раунд, и новое белье, в котором она случайно бежит на кухню, чтобы выпить воды, прикрывая красоту лишь легким халатиком, а я больше не реагирую. Вообще не смотрю в ее сторону, но не ухожу из гостиной, чтобы не пропустить ни единой сцены этого представления. Четыре смены белья, каждое из которых идеально сидело на ее тоненькой фигурке, и ноль реакции от меня. Даже представить не могу, как она бесится. А уже вечер, ей скоро на свидание уходить. Правда с четырёх часов она из комнаты не выходила. А потом вышла. Я сначала даже захотел глаза протереть. Потом вскочил.

Накрашена. На ней шикарное, почти в пол платье приятного розового цвета, а на голове красовалась не гулька. Волосы распущенные,длинные, завитые с особым усердием. Мне хотелось спросить: кто эта дама, потому что от девчонки, которая щеголяла и демострировала свое белье, не осталось и следа. Еще и на меня не смотрит.

И все бы ничего, но стоит ей наклониться, чтобы надеть туфли, как я вижу мелькнувшую резинку чулок. Это дикое сочетание просто сносит последние остатки мозга, а может быть дело в эрекции, которая не проходила последние несколько часов.

— Ничего не скажешь? – говорю ей, когда она уже двери открывает, а она поворачивает лицо и хлопает ресницами.

— Почему ты еще не трахаешь Риту?

Черт, я хотел ей набрать, но тут же забыл про это.

Время замедлило бег, я смотрел на это воздушное совершенство, на эту чертовку, посланную за все мои грехи, и понимал, что могу обманывать себя сколько угодно, но она единственная, кого я, несмотря ни на что, смогу стерпеть рядом. А ее девственность уже года два принадлежит мне, так что никакому Игорю я ее не отдам. И если, ради регулярного секса, придется играть в ее принца, то я сыграю, пока она сама не поймет, что ничего хорошего из этих отношений не выйдет.