– А ты, Иван, молодец, не забуксовал! Не ожидал я от тебя… такого подвига! Кровь пришлось пустить.
– Даже сам не пойму, как оно получилось. Как-то само сработало, – глухо произнес Иван Дворников.
– Ясное дело… Разведка! Все хорошо прошло! Теперь уходим. Быстро! Здесь нам больше делать нечего.
Вышли в пустынный двор, освещенный безоблачным солнцем. Незамеченными пролезли через лаз и вышли к оврагу, заросшему густым орешником. За лицо неприятно хватала липкая паутина. Преодолев крутые глинистые склоны, они вышли на соседнюю улицу, откуда направились к Петешеву.
Большую часть золота Василий оставил себе.
– Вот это золотишко я себе забираю… Без обид? – испытующе глянул он на подельников. Не дождавшись возражений, довольно заключил: – Вот и отлично! А теперь по хатам! Отсыпаться!
– Это все твое.
Василий извлек из внутреннего кармана плаща холщовый мешочек и с торжествующим видом высыпал из него на кухонный стол золотые ювелирные изделия. На лице жены не обнаружил того пугающего выражения ужаса, каковое проявлялось первоначально. «Присмирела, моя голубка, значит, понравился подарок», – с удовлетворением подумал он.
– Откуда ты все это взял?
– Это уже неважно. – Взяв со стола серьги, Василий повертел их в руках. Бриллиантовые грани, ловя свет, сверкали. – Такой вещицы во всей Казани днем с огнем не сыщешь! Только сразу на себя не цепляй… Пусть сначала все в городе уляжется, а уже потом носи! Остальное рыжье отнесешь матери, пусть продаст по знакомым. – Он сунул руку в карман и вытащил несколько золотых монет. – Да, – удовлетворенно протянул он, – с такими деньгами можно жить. Может, мне свою охрану на фабрике забросить? – посмотрел он на жену, ожидая ответа.
Надежда лишь неопределенно повела плечом, глаза ее говорили: «Ты – муж, сам и решай!»
– Пожалуй, не стоит торопиться, – отрицательно покачал он головой после некоторого раздумья, – мусора тогда начнут присматриваться… А так работа у меня не пыльная: ходишь по территории с наганом, страх на всех нагоняешь! – Приобняв жену за плечи, добавил: – О жинке своей думаешь, о том, какая она ласковая и верная…
Глава 11
Ноги в руки и валяй
На следующий день у Хрипунова была смена. На службу он явился как ни в чем не бывало – держался бодро, настроение было приподнятым. Встретив у проходной двух знакомых девушек, пожелал им богатых и красивых женихов. Напутствие понравилось обеим, и они, дружно рассмеявшись, поблагодарили. А у пристроя, где размещалась охрана, он повстречал начальника отдела кадров Васильеву. Выглядела женщина удрученно.
– Марья Николаевна, чего мимо-то проходишь? – поинтересовался Хрипунов. – Или обиделась на что-то?
Подняв голову, женщина растерянно поздоровалась:
– Здравствуй, Вася…
– Ты уж извини меня, что не сумел зайти, занят был, забегу в следующий раз.
Женщина лишь отмахнулась.
– Настроения у меня никакого нет. Не до того мне сейчас.
– А что случилось, может, моя помощь нужна? Чем смогу, тем и помогу.
– Да разве тут поможешь? – горестно вздохнула женщина. – Помнишь, два дня назад я тебе о Заславских рассказывала?
– Помню, и что?
– Четырехлетнего Иланьчика, сынишку их, и Моисея Заславского какие-то нелюди убили!
– Да что ты такое говоришь? – подивился Хрипунов.
– А жена его, Хася, в пятой горбольнице в реанимации сейчас лежит без сознания… Череп у нее проломлен. Хирурги говорят, что помрет. День-другой ей остался…
– Вот горе-то какое, – посочувствовал Хрипунов.
– Два дня сама не своя…
– И кто же совершил это злодейство? Известно?
Безнадежно отмахнувшись, Марья Николаевна произнесла: