Макс с силой ударил кулаком по спинке кресла, почувствовал легкую боль в запястье, но не обратил на нее внимания.

Большой конверт рядом снова притянул к себе внимание, стал давить нервные рецепторы дрожащих от гнева пальцев. Потемневшие от злости глаза превратились в узкие щелочки, стальные радужки заблестели от сдерживаемого желания кого-то убить. Хотя нет – не просто кого-то. Он знал, кого: тварь, посмевшую встать между ним и Лией. Урода, который ворвался в его мир и разрушил все на своем пути.

Вчера он получил последнее подтверждение: результаты теста ДНК, который провел втайне от жены.

Вероятность отцовства – ноль процентов…

Тогда он понял, что это все. Конец. Последняя соломинка, за которую отчаянно цеплялся утопающий Макс, оказалась такой же подставой, как и все остальное.

Он чувствовал: еще чуть-чуть, и мозг у него вскипит от избытка ненависти в организме. Такого с ним еще не случалось, чтобы инстинкты вопили во все горло и требовали освобождения.

Он хотел справедливости. Безжалостной расправы над предательницей. Чтобы она страдала. Почувствовала все то, от чего он постепенно терял рассудок. Чтобы испытала всю боль, от которой его самого трясло, как в припадке эпилепсии. Хотел видеть ее глаза, когда швырнет в лицо доказательства измены. Слышать, как будет рыдать, умываясь слезами и пытаясь отмыться от собственной грязи. А он будет молчать. Ни слова не скажет. Потому что нет таких слов, какими можно описать то, что творилось внутри. Потому что не заслужила, чтобы говорил с ней.

Потому что он уже сгорел. Весь. Без остатка.

Она сожгла его. Спалила своей ложью. Не оставила ничего.

Его снова отбросило на день назад. Знакомое чувство удушья заполнило легкие, сдавило горло костлявой ладонью смерти. Он вспомнил, как предательски тряслись руки, когда пытался вскрыть результаты ДНК, как сжимал запечатанный лист бумаги и мысленно молился, чтобы этот сюр, наконец, закончился, а потом, зажмурившись, разорвал его сбоку.

В ту секунду он отчетливо слышал, как сердце, издав жалобный писк, рухнуло вниз и разлетелось на тысячи мелких осколков, настукивая прощальную мелодию его кончины. Ему было плохо, гадко. мерзко. До тошноты противно. Вот бы он умер и не видел всего этого! Не проходил через адские жернова, не плавился подобно тонкой восковой свече, которую забыли убрать с горящего камина.

Тупая боль безудержно рвалась в виски, разрывая сознание, и разрывала до сих пор.

Когда ему позвонил один из охранников и сообщил, что Лия снова отказалась от сопровождения и куда-то уехала, он понял, что больше не хочет ждать. На этот раз он не стал устанавливать за ней слежку. Зачем? И так все уже давно понятно. Просто он – идиот, до последнего отказывался верить в очевидное.

Хватит с него проверок!

Пора заканчивать с этим фарсом.

Макс взял со стола телефон и набрал заученный наизусть, номер старого друга. Уперся локтями в столешницу и прикрыл лицо ладонью.

Успокаивало одно: недолго осталось терпеть. Вот только поможет ли ему это?

Сокол был уверен, что нет.

12. Глава 11. Сюрприз для любимого

Какая ирония, не правда ли: ведь обычно наибольшую боль причиняет не враг, не злопыхатель, а тот, кто только вчера обещал подарить тебе счастье.

Олег Рой

В очередной раз, окинув комнату придирчивым взглядом, я нетерпеливо нахмурилась и пригладила подол нарядного темно-зеленого платья. С недавних пор это  любимый цвет Макса. Муж часто вспоминал нашу первую встречу, называя меня зеленоглазым наваждением, из-за которого он едва не лишился рассудка.