- Ты врешь. Он всегда там, где ты, - сквозь зубы произносит Джэ Хва.

- У меня нет времени на ваши разборки! Я работаю, - произношу чётко.

- И тем не менее, ты - часть этих разборок, хочешь ты того или нет, - отрезает сын господина Кана, - не знаю, отдаёшь ли ты себе отчёт, куда влезла, но лучше бы тебе быть послушной и пойти мне навстречу: покровительство моего отца имеет свои границы.

- Ты говоришь от его имени? – сухо уточняю, опуская взгляд.

- Ты встала на сторону того, кто бросил мне вызов, - холодно произносит Джэ Хва.

- Я встала на сторону того, кто уже трижды защитил меня от твоей шпаны, - не менее холодно отвечаю, всё также глядя на столешницу; затем поднимаю взгляд на его лицо, - и он не бросал тебе вызов. Это ты бросил ему вызов за то, что он не дал меня в обиду. Так что, прошу, не путай понятия.

- Зря ты так, - опустив голову, произносит Джэ Хва.

А затем медленно отходит от стойки, разворачивается и идёт на выход. По ходу движения отшвыривает стул, разбивая шкаф с продукцией на продажу, и отпинывает стол, опрокидывая его и заставляя посетителей испуганно вскочить со своих мест.

- Это… очень плохо, - резюмирует Рита, стоя на месте без движения.

- Это не плохо. Это катастрофа, - произношу ровно, глядя в спину уходящему молодому человеку.

Тридцать минут спустя…

- Вы же понимаете, что это катастрофа? – Олег стоит перед нами, скрестив руки на груди.

За нашей спиной ребята-официанты убирают осколки стекла с пола, а вызванный работник пытается починить шкаф. На двери в кафе висит табличка «закрыто».

- И почему я не удивлен, что это происходит в вашу смену? – Олег переводит взгляд с меня на Риту и обратно; затем опускает голову и проводит языком по губам… плохой знак… - Стоимость ремонта шкафа и всей испорченной продукции будет вычтена из ваших зарплат. За простой помещения взять с вас плату я не могу… значит, урежу премию. Стася, - он поворачивает ко мне голову, - этот молодой человек приходил к тебе. И, судя по описанию, он же приходил вчера и вёл себя очень грубо по отношению к посетителям… Так что это ты привела его… Мы не можем позволить себе держать такого сотрудника в штате. Дорабатываешь месяц, и мы с тобой прощаемся.

Мужчина разворачивается и идёт в свой кабинет.

- Олег.

- Тебе что-то непонятно? – оборачиваясь, уточняет он.

- Вернись, пожалуйста.

Вижу боковым зрением, как Рита поворачивает ко мне голову.

Слышу, как затихают ребята за спиной…

- Что? – недоверчиво переспрашивает мужчина.

- Ты отчитывал нас. Ты выслушал всех очевидцев, ты даже позвонил Карине – которой сегодня не было, - произношу спокойно, - но ты не выслушал нас.

- Мне не за чем вас слушать – картина ясна. Так что помогайте ребятам убирать грязь и побыстрее открывайте кафе, - бросает мужчина и вновь отворачивается.

- Вернись и выслушай нас, - повторяю громко и чётко.

В этот раз затихают все.

- У тебя какое-то помутнение? – с искренним удивлением интересуется Олег, - переработала немного?

- То есть, выслушивать нас ты не будешь? – уточняю, глядя ему в глаза.

- Я тебе повторяю во второй раз: нет! – смерив меня презрительным взглядом, отвечает тот.

- Хорошо, - произношу ровно и отхожу к столикам в зале; сажусь в кресло.

Некоторое время смотрю вперёд, ничего не видя… Затем достаю телефон.

Вижу, как Рита озабоченно смотрит на меня. Ну, да, она пошла послушно исполнять приказ начальника – а у Олега здесь был авторитет: он исполнял сразу несколько обязанностей, объединяя несколько должностей (в том числе, и должность управляющего) и был одним из немногих, кто состоял в штате сотрудников официально.