– А… – начал более нервный близнец.

Наверное, он собирался потребовать, чтобы заступник предъявил собственный билет. Но брат, видно, был поопытнее его и предпочел не связываться.

– Ну, так бы сразу и сказал, – заметил он примирительно. – На лбу же у ней не написано, что она твоя. Проездные документы готовим для проверки! – заголосил он, отворачиваясь.

Георгий вышел из троллейбуса вслед за девушкой. Она шла по улице быстрой, легкой походкой, но, заметив, что спаситель идет за ней, резко обернулась.

– В чем дело? – спросила девушка.

Щеки у нее раскраснелись то ли от возмущения недавним инцидентом, то ли от быстрой ходьбы, коса слегка растрепалась, черные глаза сердито блестели.

– Ни в чем, – пожал плечами Георгий. – Просто была моя остановка, я и вышел. А как вас зовут?

– Я на улице не знакомлюсь, – смерив его презрительным взглядом, сказала девушка. – И в общественном транспорте тоже.

– А где вы знакомитесь? – не отставал Георгий. – Давайте пойдем туда и познакомимся!

– Да-а?.. – протянула девушка. – Что ж, я знакомлюсь, например, в ресторане «Националь». Или в «Метрополе», тоже вариант. Вы готовы пригласить меня туда?

– Готов, – кивнул Георгий. – Сейчас?

– Сомневаюсь, что сейчас у вас есть деньги хотя бы на чашку кофе в «Метрополе», – тем же презрительным тоном заметила она. – И не сейчас тоже. Извините, я опаздываю.

Она резко развернулась и все так же стремительно пошла вперед. Георгий постоял немного на месте – не идти же за ней шаг в шаг – и тоже двинулся по улице к зданию института, которое виднелось впереди, в тени старых деревьев.

Что девушка вгиковская, он понял сразу, как только рассмотрел ее получше. Он еще не мог назвать словами то общее, что было во всех студентах-киношниках, но чувствовал это общее безошибочно. Да и лицо ее показалось знакомым.

Девушка потянула на себя массивную входную дверь и скрылась в здании ВГИКа.

Конечно, Георгий увидел ее в тот же день – он теперь специально присматривался. И подошел к ней, когда она курила, вместе с другими студентами сидя на деревянной скамейке под зеркалом.

– А я уже знаю, тебя зовут Марфа Ряднова, – сказал он, присаживаясь на корточки рядом со скамейкой. – Ты на киноведческом учишься.

– А я вот не знаю, как тебя зовут, и знать не хочу, – ответила Марфа.

– Георгий Турчин, – представился он. – С операторского. Да ты не думай, я ведь просто так сказал, что ты моя девушка. Ну, чтоб контролер отвязался.

И тут Марфа расхохоталась.

– А я, между прочим, и не думаю, что ты сказал это по какой-то другой причине, – сказала она, отсмеявшись. – Очаровательная непосредственность! Ладно, придется уж с тобой познакомиться, защитничек. Только что из глубинки?

– А что, так заметно?

– Да уж, не бином Ньютона, – усмехнулась она.

И тут Георгий понял, почему Марфино лицо показалось ему знакомым! Даже не черты лица, а его выражение… Чтобы проверить свою догадку, он спросил:

– Это твоя мама в приемной комиссии работает?

– Моя, моя, – кивнула Марфа. – Она председатель приемной комиссии и еще историю зарубежного кино читает. Так что можешь считать, что я поступила сюда по блату.

– Мое-то какое дело? – пожал плечами Георгий. – Смотри, сейчас юбку прожжешь!

Пока Марфа беседовала с ним, длинный, с искрой, столбик пепла упал с ее сигареты прямо на узорчатый рисунок на темно-бордовой юбке. Она ахнула, захлопала ладонью по грубой холщовой ткани и расстроенно сказала:

– Ну вот, все из-за тебя!

Это прозвучало уже не презрительно и не сердито, а совсем по-девичьи, даже по-детски. Георгий улыбнулся. Заметив это, Марфа неожиданно улыбнулась в ответ и сказала: