- Примерить, - гость осклабился, демонстрируя зубы ровные и хорошие.

Нельзя такие людям показывать.

Обзавидуются.

- З-зачем?

- Мало ли, - гость пожал плечами. – Вдруг да коротковат будет… неудобно, знаете ли, - сообщил он доверительным тоном, - купишь вот гроб, а он тебе в пятках натирает…

Шутник.

Герберт мысленно вздохнул. Случалось забредать в тихую гавань похоронной конторы особам, лишенным не то, что страха перед неотвратимостью смерти, но и всякоего к ней уважения. И этот, стало быть…

- На мои гробы еще никто не жаловался, - он поджал губы.

- Так… а все одно?

И не дожидаясь ответа, гость спешно скинул туфли, оставшись в полосатых носках. И в костюме полоска была продольною, а на носках – поперечною.

Гость поскреб ступню и ловко запрыгнул на постамент. Крышку откинул.

Поднял охапку несколько запылившихся лилий – увы, складские помещения давно уж стали тесноваты, вот и приходилось хранить товар, где придется – и протянул девице.

- Это вам, коллега…

Цветы она приняла молча и едино затем, чтобы протянуть букет Герберту. А уж он водрузил лилии в гроб сосновый…

…а если украшения составить цветочные? Венок из еловых ветвей или вот можжевельника, а в центре – композиция из лилий. Белое и зеленое… и недорого выйдет, народу понравится.

- А все-таки жмет, - произнес гость, ерзая в гробу.

- В пятках? – уточнил Герберт Понятковский с неудовольствием: все ж на его гробы пока и вправду жалоб не поступало.

- Ага… и в плечах узковат.

- У вас просто плечи широковаты…

- И что? – гость сел и уставился на Герберта с явственным недоумением. – Мне теперь вовсе не помирать?

И бровку смоляную поднял.

- Почему же, помирайте, коль охота будет, - Герберт всегда находил в себе душевные силы идти навстречу пожеланиям клиентов, сколь бы странны они ни были. – Но вот гроб стоит сделать на заказ… или иной примерить. Это все же женская модель…

- Женская? А есть разница?

Гость взял подушечку, отороченную кружевом – пусть не самым дорогим, но все одно исполнена она была качественно, ибо за качеством Герберт Понятковский следил строго – и понюхал.

- Конечно, есть. Дамы предпочитают дерево легкое. И атласы светлые… иногда красный, конечно, берут, но редко, это уж если покойная волю такую изъявила.

- Ага… - подушечку гость возвернул и соизволил представиться. – Себастьян… а вы, выходит, специалист?

Понятковский скромно поклонился.

Специалист или нет, не ему решать, но дед его гробами занимался, и отец короткую свою жизнь, матушка опять же… прадед вот могильщиком при храме работал и на хорошем счету был.

- Мерить станете? – почти дружелюбно предложил он, откидывая крышку дубового гроба.

- А то как же… - Себастьян ковырнул ноготочком бронзовый завиток. – Надо же, какая роскошь… и часто такие берут?

- На заказ…

- Заказывают?

Себастьян заглянул в ящик. Пощупал обивку. Приподнял вторую бровку.

- Шелк. Натуральный. Высочайшего качества… кружево, обратите внимание, ручной работы…

- А все одно тесновато, - Себастьян улегся в гроб и руки на груди сцепил. Глаза закрыл. На лице его появилось выражение превдохновенное, вполне соответствующее гробу. – Не повернуться…

- Знаете, - не выдержал Герберт, - обычно мои клиенты не ворочаются…

- Уговорили. Беру, - Себастьян приоткрыл глаз. – Две дюжины…

- Сколько?

Герберт Понятковский был удивлен.

Поражен.

Сражен.

Сердце пропустило удар: неужели где-то началась эпидемия, а он… но эту ужасную мысль он немедля отбросил. Во-первых, ему бы сообщили. Во-вторых, на эпидемии заказывают особые гробы, дешевые в изготовлении, без обивки и прочих излишеств, а не исполненные из дуба.