Игинир лишь плотнее закутал её в шубу, дёрнул капюшон, опустив его до упрямого девчоночьего подбородка, и гикнул так, что в ушах зазвенело. Дракон понёсся на север, перегоняя ветер.

Поглотившее горца облако жалящей тьмы оказалось не только отвратительно на вид и склизко на ощупь, оно ещё и воняло мертвечиной и наверняка было ядовито.

Яррен задержал дыхание.

Он мог долго не дышать под водой. Да что там, он при особом желании мог дышать водой, как рыба. Но не этой зловонной тьмой, которая оплетала тело и душу паутиной и высасывала из него жизнь.

Потому, не дожидаясь, когда иссякнут силы в неравной борьбе, Яррен впервые в жизни сам призвал помощь духов Белогорья, ударил по удушающей тьме заклинанием света и тут же, пока нечисть не пришла в себя и не контратаковала, выскользнул из ловушки, уйдя потусторонней тропой духов.

Очень короткой тропой. Судя по близости огромной тучи мрака на небе, он перенёсся метров на сто и с головой провалился в глубокий, заполненный снегом овраг, откуда мог видеть только потусторонним оком призванного духа.

Клочок тьмы пошарил вокруг щупальцами и, не найдя врага, с разочарованным воем втянулся под Купол. Учитель говорил, что тёмные в основном близоруки, теперь горец в этом убедился.

– Чтоб тебе вовек не знать воплощения! – обругал Яррен духа-помощника. – Не мог подальше перенести?

– А я при чём? – обиделся дух. – Это всё твоя чужеродная нам магия. Тебя переносить – все равно что воду решетом черпать. Или ерша брать голыми руками. Ты бы почаще тренировался ходить нашими тропами, младший риэн.

– Почаще? – фыркнул полукровка, пытаясь выбраться со дна оврага. Снег под его руками таял, ноги скользили по склону и вязли, а ухватиться, как назло, было не за что – ни дерева, ни куста. К тому же от усердия водного мага овраг медленно превращался в большую грязную лужу. – Проклятье!

– Помочь? – отозвался невидимый дух.

– Нет. Уж с простой грязью я как-нибудь справлюсь без твоей доброй помощи. Так что́ ты взял у меня в уплату за то, что швырнул меня в эту яму на расстоянии плевка?

– Один миг из твоего прошлого, не более. А что именно – мы не имеем права говорить. Это уже моё, Яррен.

Горец в очередной раз не удержался на скользком склоне и хлопнулся на дно, оставил попытки выбраться немедленно, сел поудобнее на скрещённые ноги, словно не в грязи восседал, а на роскошном ковре, и поинтересовался у пустоты:

– Как твоё имя, умерший предок?

– Ирдан из рода Ирдари.

– Гхм… – поперхнулся молодой маг. – Тот самый Ирдан, давший начало роду?

– Его внук.

– Отлично. Насколько я помню «Книгу деяний», ты получал воплощение только один раз и с тех пор прошло едва ли не тысячелетие?

– У тебя безукоризненная память, потомок. – В голосе невидимки послышалась настороженность.

– Не жалуюсь, – усмехнулся Яррен. – Предлагаю тебе сделку, Ирдан, внук Ирдана. Ты мне возвращаешь то, что забрал, а я…

– Подожди, мой предприимчивый потомок. Прежде чем ты начнёшь соблазнять мою давно умершую совесть, ты должен осознать, что вернуть изъятое невозможно. Ты никогда не сможешь повторно пережить тот же самый миг.

– Никто не может. В чём проблема?

– Даже если верну тебе память о прожитом мгновении, твоё чувство будет уже чуждым, потеряется связь с твоей душой и сердцем. Ты воспримешь его только разумом, как отражение в зеркале, отстранённо. Так, как мы, дэриэны, переживаем чужие эмоции и чувства. – Голос духа едва шелестел – скорбно, как пепел на остывшем пожарище. – Как чужой сон…

– Не старайся, не разжалобишь, – бодренько заметил маг. – Меня устроит и это. Как ты успел заметить, у меня неплохая память, и я не собираюсь лишаться даже крохотного кусочка самого себя. Так вот, я предлагаю тебе в обмен на взятый тайком миг договор между нами.