– Тебе Анжелика ничего не давала? – быстро прошептал вопрос я жене на ухо.

– Пыталась, – честно призналась та, – Но в кимоно места нет.

– Ладно, я пошёл.

– Аккуратнее!

Кивнув жене, я быстро и бесшумно проследовал к единственному лестничному пролёту, на ходу доставая из кобур «грендели». Последнее было чересчур, всё-таки самые настоящие ручные пушки, но увы, появиться в хоть сколько-нибудь приличном обществе с «атласами» в набедренных кобурах я не мог никоим образом. Тут даже не засмеют, а расславят на всю Великобританию и еще непонятно каким образом! Джентльмену, мол, хватает одного револьвера, иначе он недоумок.

Что красивого в дуэли или перестрелке? С моим ростом – буквально всё. Стоять, выпрямившись в героической позе, стреляя с двух рук, с волосами, треплющимися на ветру. Редкостный идиотизм. Особенно в том случае, если у тебя горничная с прошлым в качестве подрывника, помешанная на гиперопеке и норовящая запихать тебе даже в домашний халат парочку гранат. В смокинге, в котором я прибыл на приём к баронессе Дриссекс, не было ни гранат, ни пистолетов, но только потому, что я их оставил в ожидающем нас эфиромобиле.

Выбор передо мной стоял несложный – либо ждать, пока криминальные элементы соберутся в кучку поплотнее внизу, набираясь храбрости для штурма, либо не ждать.

Я решил не ждать. В перестрелке, а также кулачном и ножевом бою обычно побеждает тот, кто бросил гранату первым.

«АГП-01» люто рванула, будучи уроненной мной со второго этажа. Взрывом выбило несколько стекол, заодно подняв уйму пыли, побелки и табачного пепла. Раздались вопли контуженных, визг взбешенных крыс-поисковиков, ругань и несколько выстрелов.

Начало хорошее. А что дальше?

Глупость, конечно, но ответа на этот вопрос у меня просто не было. Дурное дело привычка – уничтожив недавно кучу народа, бывшего куда более опасными врагами, чем лондонские бандиты, я подсознательно забыл, что нахожусь сейчас в куда более невыгодной позиции. Обстоятельства сработали против – будь я один, то просто придавил бы здесь всё живое Тишиной, низводя обычных людей до задыхающихся и кровоточащих полутрупов, но наличие беременной Рейко в области поражения делало этот ход невозможным.

Ладно, будем наглеть.

Кинув вниз вторую, последнюю, гранату, я постарался, чтобы её полукилограммовая чушка прокатилась подальше перед взрывом. После того, как тот прогремел, я начал спускаться по лестнице, держа в одной руке «грендель», а второй прикрывая лицо рукой, защищенной бронированной тканью.

Зачем я это делаю…

Хороший вопрос. Наверное, чтобы никто не кинул гранату где-либо поблизости от моей жены, если нас «запрут» на втором этаже? Это ведь не Япония, где пейзанки даже после двухмесячного обучения норовят полировать свой автомат по часу в день, а то и возносить оружию молитвы. Здесь умеют грамотно драться.

Первого мужика, вывалившегося из комнаты с очумелым видом, встретил выстрел из «гренделя». Массивная пуля ручной пушки, неумело замаскированной под револьвер, просто разорвала торс бедолаги на две неровные половины, швырнув фонтанирующее кровью и ошметками плоти тело на стену. Вторым была обезумевшая крыса, двигающаяся неровными перебежками. Её, несмотря на габариты, просто размазало по полу кляксой, оставив в половицах здоровенный пролом. Сделав несколько шагов, я остановился, поводя оружием в поисках новой цели.

Она появилась в виде руки с пистолетом, вслепую стреляющим в моем направлении. Поймав две пули в грудь и живот, я дёрнулся вбок, уходя в дверной проем. Неприятно. Жаль, нет больше гранат.