– Так, дай-ка я угадаю. Ты собирался взять у меня денег, притвориться, что идешь на Сумеречный базар, сесть на первый же автобус и уехать из города?

– Вообще-то я собирался взять у тебя денег, притвориться, что иду на Сумеречный базар, и сесть на Метролинк, – уточнил Кит. – У них сейчас не только городские поезда. Да-да, огромный прогресс, я в курсе. Тебе бы послеживать за такими вещами.

Джулиан прикинул, что сделает Джейс, если он придушит Кита. Он задумался, не сказать ли об этом вслух, но тут они дошли до конца переулка, туда где воздух слегка мерцал. Джулиан сгреб Кита под локоть и протолкнул их в мерцание одновременно.

Они очутились по ту сторону – в самом сердце базара. Кругом сияли огни, затмевая звезды над головой. Даже луна казалась не более чем бледной оболочкой.

Джулиан все еще крепко держал Кита за руку, но тот и не пытался бежать. Он глядел по сторонам с тоской, заставлявшей его казаться совсем юным – порой Джулиан забывал, что Кит ровесник Тая. Его синие глаза – ясные и цвета неба, без прозелени, отличавшей глаза Блэкторнов – оглядывали базар, жадно впитывая то, что видели.

Ряды палаток были освещены факелами, пылавшими золотым, синим и ядовито-зеленым пламенем. Цветы, которые пахли сильнее белого олеандра и слаще жараканды, сплошь увивали прилавки по бокам. Прекрасные фэйри, девушки и юноши, плясали под звуки флейт и волынок. Отовсюду неслись голоса, взывавшие: Подходи, покупай! Подходи, покупай. На прилавках было разложено оружие, драгоценности, расставлены склянки с зельями и порошками.

– Сюда, – сказал Кит, высвобождаясь из хватки Джулиана.

Джулиан зашагал следом. Он чувствовал, что на них смотрят, и пытался понять, не оттого ли это, что Кит прав: он похож на копа, ну или как минимум на сверхъестественного копа. Он Сумеречный охотник и всегда им был. Нельзя так просто взять и стряхнуть с себя собственную природу.

Они дошли до окраины базара, где свет был тусклее, и можно было разглядеть начерченные под ногами на асфальте белые линии, выдававшие, что днем это место служило парковкой.

Кит двинулся к ближайшей палатке, где перед вывеской, рекламировавшей предсказание будущего и приворотные зелья, сидела женщина-фэйри. При его приближении она подняла глаза – и так и просияла.

– Кит! – воскликнула она. Лоскутное белое платье подчеркивало ее бледно-синюю кожу, а кончики заостренных ушей торчали из лавандовых волос. Тонкие золотые и серебряные цепочки блестели у нее на шее и свисали с запястий. Джулиана она наградила испепеляющим взглядом. – Что он тут делает?

– Гиацинт, нефилим нормальный, – сказал Кит. – Я за него ручаюсь. Он просто хочет кое-что купить.

– Как и все мы, – промурлыкала фэйри и хитро покосилась на Джулиана. – Ты хорошенький, – заявила она, – у тебя глаза почти такого же цвета, как мои.

Джулиан подошел поближе к палатке. Именно в такие моменты он жалел, что не обладает ни малейшими навыками кокетства; флиртовать он не умел совершенно. Ни мгновения в жизни он не желал никого, кроме Эммы, и потому никогда не учился общаться с девушками.

– Мне нужно зелье, способное исцелить Сумеречного охотника от безумия, – произнес он. – Или хотя бы на время купировать симптомы.

– От какого рода безумия?

– Его пытали при Дворах, – прямо сказал Джулиан. – Его рассудок повредился от наведенных галлюцинаций и зелий, которые его заставляли пить.

– Сумеречный охотник, которого свели с ума фэйри? Божечки, – скептически отозвалась Гиацинт. Джулиан принялся объяснять про дядюшку Артура, не называя того по имени: описывать сложившуюся ситуацию и его состояние. Что время от времени случались периоды просветления. Что порой приступы болезни делали его бесчувственным и жестоким. Что собственную семью он узнавал не всегда. Джулиан описал снадобье, которое готовил для Артура Малкольм – в ту пору, когда они еще верили Малкольму и считали его другом.