– Ага, – согласился я с ней. – Особенно с лучком жареным, и со специями. У милорда герцога повар в замке такие вырезки готовил, что просто слюни текли от одного запаха.

– А к мясу еще и вина мерийского, – мечтательно улыбнулась Нургала.

– Лучше гномьего пива… тьфу, сожри вас твари Сарака, – ругнулся Турин.

Примерно через час в двери постучали. Нацепив защиту и приготовив оружие, мы открыли дверь. За ней стола молоденькая служанка с подносом, уставленным едой. Забрав поднос и опять захлопнув дверь, мы рассмотрели, что же нам принесли. Это оказалось жареное мясо. В большом кувшине было вино с травами, а во втором пиво. Нервно хихикнув, я громко произнес:

– А хотелось бы еще и компота.

Нургала и Турин захохотали, и, отсмеявшись, мы принялись за еду. Насытившись, мы распределили порядок несения стражи и устроились спать, предварительно забаррикадировав дверь.

Ночь прошла на удивление спокойно. Утром нам принесли завтрак и передали, чтобы мы были готовы в любой момент выехать из замка.

За нами пришли после обеда. Открыв дверь, мы увидели вчерашнего вампира-провожатого, который велел нам следовать за ним.

Выйдя во двор, мы обнаружили наших ухоженных лошадок, несколько наполненных походных сумок и еще одного вампира в капюшоне, стоявшего рядом. Наш провожатый развернулся и отправился обратно в замок, не проронив больше ни слова. Подойдя к лошадям, мы залезли в седла и уже приготовились выезжать из замка, как к нам обратился стоявший вампир:

– Я прошу прощения, уважаемые господа, но не могли бы вы взять меня с собой?

От такого заявления у нас отвисли челюсти. Но гораздо больше они отвисли после того, как вампир скинул капюшон и на нас уставился глава клана Тахир. Одет он был в обычную походную одежду, около ног стоял походный мешок, а на поясе висел длинный меч. Нургала и Турин переглянулись и уставились на меня.

– А почему я должен это решать? – возмутился я.

– Мы наемники, а ты наш наниматель. Так что и решать, кого брать с собой, тоже тебе, – спокойно ответил Турин. – Хотя мое мнение, что делать этого не стоит.

– Согласна, – кивнула Нургала. – Надо выбираться отсюда побыстрее и бежать без оглядки, куда глаза глядят.

– Торопиться вам больше не нужно, – вклинился в наш разговор вампир. – Клан больше вас не преследует. Вчера на собрании все было решено. Кстати, разрешите представиться – Кал’Атар, вампир без клана.

Лошади медленно перебирали ногами. С момента присоединения к нам Кал’Атара прошло два дня. Мы медленно приближались к Мукару. Оказалось, что для того чтобы предотвратить кровавую резню, он отрекся от своего рода, взяв на себя убийство вампиреныша. Так что теперь он остался без рода и без родового имени. Для вампиров это хуже смерти. Для них род – это свято. За сородича они умрут и убьют. Так что теперь он просто живой мертвец.

– Вот как-то так, – закончил свой рассказ вампир. – Так что теперь я безродный, а значит, почти труп. Любой вампир, узнав, что у меня нет рода, постарается меня убить.

– А можешь ты получить новое родовое имя? – спросил я.

– Могу, да только вот клана у меня нет, а идти на поклон к другим я не собираюсь. Гордость не позволит.

– Могу предложить свое родовое имя, – предложил я.

Вампир замолчал и остановился. Он шел пешком, так как лошади от него шарахались.

– Ты так не шути, мальчик, – просипел он.

– А что не так? – спросил я, не понимая, в чем причина его злости.

– Если человек предлагает вампиру свой род, то это означает, что он доверяет ему полностью. Ведь для нас нет большей чести, чем честь рода. Для вас, людей, честь – это пустой звук.