– Послушай, так ты зарабатываешь на жизнь игрой в карты и кости? И говоришь об этом в открытую? – удивился Толстяк.

– Именно так, – отозвался Синий Барри. – Я ничего не скрываю, и чем откровеннее себя веду, тем больше люди мне верят. Они знают, что отличный игрок никогда своим умением хвастать не станет. Поэтому от желающих сыграть со мной отбоя нет. Вот так-то! Ну, кто из присутствующих хочет со мною сразиться?

Литтон обвел взглядом сидевших за барной стойкой ковбоев.

Высокий худощавый парень с серо-голубыми глазами посмотрел на остальных и сказал:

– Я сыграю, приятель. Проверим, насколько ты хорош в игре!

– Вызов подхвачен! – прокричали несколько ковбоев.

– Но ты – человек рабочий, у тебя ладони слишком грубые. Карты и кости послушны только мягким рукам. Посмотрите на мои! Я ими горжусь. На них нет ни трудовой мозолины, ни трещинки. Для тяжелой работы они не предназначены, только для игры, – заявил Барри и положил на стол свои руки.

Все посмотрели на загорелые, с длинными тонкими пальцами ладони Синего Барри, которые, пожалуй, были бы очень похожи на женские, если бы не их размер и мускулистые подушечки у основания больших пальцев.

– Так они тебя и кормят? – еще раз уточнил хозяин салуна.

– А как же. Думаешь, блуждая по свету, я питаюсь одним только воздухом? Нет, братец. Благодаря им я могу поехать туда, куда хочу, и говорить с тем, с кем пожелаю. О своих руках я забочусь, поэтому они меня еще ни разу не подвели.

– Ну, хорошо, – произнес Оливер, – тогда что тебя привело к нам? Тебе, судя по всему, и в других местах было неплохо.

– У вас я оказался потому, что страсть как люблю путешествовать. А кроме того, пора бы и подзаработать.

– Здесь? – ошарашенно спросил Оливер.

– Конечно, большие деньги есть и за пределами Холи-Крика, но там с настоящими мужчинами напряженка, – ухмыльнулся Барри. – Большая нехватка, так сказать! А тут, в дикой глуши, их навалом, все ребята крутые! Ну разве я мог проехать мимо вас?

Когда приятели, наконец, покинули салун и вышли на улицу, Литтон поинтересовался у Виллоу:

– Том, тебе все еще нравится этот порт, в который мы заплыли?

– Я не был от него в восторге даже тогда, когда ты впервые упомянул о нем, – ответил Виллоу. – Просто сказал, что этот заливчик приличное место. Но ты же не спросил, о какой его части идет речь.

– Ладно, тогда о какой его части ты умолчал?

– О той, где рифы и подводные камни. Поэтому нам надо быть очень и очень осторожными, сэр.

– Ничего, скоро мы почувствуем себя здесь как дома, – пообещал Синий Барри. – С таким опытным штурманом, как я, и таким надежным лоцманом, как ты, мы преодолеем любые рифы. Кстати, не знаешь ли, где живет их шериф?

– Шериф? – воскликнул Виллоу. – Боже, да на что он тебе сдался?

– Хочу взглянуть на того бычка.

– О, это я уже понял! Видел, как заблестели твои глаза, когда ты слушал рассказ хозяина салуна, и тут же догадался, что тебе в голову пришла какая-то бредовая идея. Недаром у меня заныли все кости.

– Почему? Что с тобой, Том? – забеспокоился Барри.

– Не знаю. Может, старею, – предположил Виллоу. – Хотя отскакать пятьдесят миль за день для меня все еще пустяк, пересечь подряд несколько пустынь труда не составляет, а пробиться сквозь песчаный буран – только в удовольствие. Кости, думаю, заныли от ударов Джерри Дикона. Видел, какие у него кулачищи? Странно еще, что я сразу не окочурился! И это после того, что давно ем только то, что удается подстрелить в пути. – Он тяжело вздохнул и сокрушенно покачал головой.

– Да, здорово он тебе врезал, – согласился Литтон. – Я же учил тебя, как уклоняться от таких ударов, но все без толку – подставляешь башку, словно это боксерская груша.