Нам куда больше подойдет термин «физиологическое старение», описывающий процесс возрастных изменений, ограничивающих возможности организма. Так почему же мы стареем? Или лучше так: «Обязательно ли нам стареть?»

Механизм естественного отбора, описанный Чарльзом Дарвином и Альфредом Уоллесом, основателями теории эволюции, работает на сохранение здоровья человека до тех пор, пока он способен производить на свет здоровых детей. В ходе миллионов лет эволюции продолжительность жизни организма постепенно увеличивалась, если у него развивалась способность дольше приносить здоровое потомство. Уоллес и Дарвин предполагали, что процесс старения и смерть буквально программируются природой. Например, некоему организму суждено преждевременно умереть, чтобы прочие избежали перенаселения. Однако оба ученых оставили эту гипотезу, потому что доказать ее было практически невозможно.

И вот 150 лет спустя в лаборатории, которой я заведую, нам впервые удалось экспериментально доказать гипотезу «генетически программируемого старения».

Группа микроорганизмов-паразитов, которых мы генетически запрограммировали жить дольше, вымерли, а маложивущие организмы-«альтруисты» продолжали размножаться. Иными словами, если вмешательство в генетику сокращает жизнь организма, у него одновременно увеличивается способность размножаться. Однако доказательств, что смерть людей тоже запланирована природой, нет.

Во время научной конференции в Палермо, на которой я впервые представил теорию программируемого старения и результаты наших исследований, Томас Кирквуд, автор самой известной в научном сообществе «Теории одноразовой сомы»[3], выразил свое несогласие. Он заявил, что для подтверждения нашей гипотезы необходимо научно доказать теорию группового отбора, одну из самых противоречивых и спорных в эволюционной биологии. Она гласит, что альтруистично настроенные группы организмов готовы защищать потомство и приносить пользу «за свой счет». В большинстве случаев самопожертвование – например, птицы, которая возглавляет стаю, беря на себя риски ради сородичей, – становится частью обязанностей организма. При этом повышенные риски компенсируются определенным преимуществом. Подобное поведение никак не назовешь эгоистичным, и, если организм погибает намеренно (то есть с определенной альтруистичной целью), значит, его смерть была генетически запрограммирована.

Теорий, которые пытаются объяснить процесс старения, – сотни, но по-настоящему интересуют ученых лишь те немногие, которые подтверждены научно и во многом перекликаются друг с другом.

Возьмем, например, известнейшую теорию о свободных радикалах, согласно которой кислород и другие молекулы с окислительной способностью могут повредить практически любые клетки. Этот процесс похож на появление ржавчины при взаимодействии металла с кислородом и водой.

Еще одна распространенная теория – уже упомянутая нами – теория одноразовой сомы. Томас Кирквуд полагал, что организм тратит энергию на восстановление и репродукцию до тех пор, пока способен производить потомство. Поэтому наше тело запрограммировано существовать, пока не передаст генетический материал (ДНК), хранящийся в сперматозоидах и яйцеклетках, определенному количеству потомков. Короче говоря, как бы нелестно это ни звучало, мы – не что иное, как одноразовые носители ДНК.

Ни одна из теорий меня не устраивала, потому что они ставили во главу угла процесс старения, а не способность организма оставаться молодым. Около пятнадцати лет назад я заинтересовался этим вопросом и принялся разрабатывать собственную «Теорию программируемого долголетия» [1].