Я начинаю дышать. Впитываю ее запах. Наполняюсь им.

Глаза Алены широко раскрыты и во взгляде смесь испуга и удивления.

А чего она ждала? Сама раздразнила!

Видела ведь, как меня штырит. Бабы чувствуют это. Всегда чувствуют.

Чтобы не дать ей отстраниться, придвигаюсь ближе и обхватываю ее голову за затылок.

Мне хочется закрыть глаза. От удовольствия. Но одновременно хочется тонуть в этом адском взгляде. Это как стоять на краю пропасти. Любое движение – и ты рухнешь вниз. Не спастись.

Чувствую, как она пытается вырвать свою руку из моего захвата. А второй рукой упирается мне в плечо. Но что такое ее попытки против моего желания?

Ухмыляюсь ей в губы и не отпускаю.

Жадно сминаю губы, зубами впечатываясь в приятную пухлость. Обвожу их языком и уверенно толкаю его дальше. Туда, где он еще не бывал.

От этих моих движений блондинка начинает активнее мотать головой. Чуть ослабляю хватку, слыша мычание в рот.

- Ты что? Спятил? – выдает испуганным и дрожащим голосом. – Пусти.

- Нет, - уверенно говорю я и просовываю руку ей под задницу. Легко приподнимаю и сажаю на себя.

Поворачиваю ее лицом в себе и рукой раздвигаю коленки, чтобы села на меня нормально.

- Ты не знаешь, что делаешь, – шепчет блондинка, взглядом блуждая по моему лицу.

- Я всегда знаю, что делаю, - ухмыляюсь я.

И это первая моя ухмылка за время нашего разговора здесь, на скамейке. Я, наконец, расслабляюсь, похоже. Внутренне расслабляюсь. В штанах все пылает.

- Упс. Опять потекло, - говорю я, поднося руку Алены с зажатым в ней мороженным ближе.

Мороженное вообще растаяло. Не выдержало пожара. И теперь тоненькой струйкой стекает по ребру ладони блондинки.

Я подношу руку ближе к губам и языком касаюсь ее кожи.

Как только это происходит, чувствую, как девчонка дергается. Брови приподнимаются и она не сводит взгляда с того, что я делаю с ее рукой.

А я языком медленно веду по нежной коже и не понимаю, что слаще: мороженное или вкус блондинки. Последнее точно перевешивает. Зубами хватаю смятый вафельный стаканчик и выплевываю его в сторону.

- Что ты делаешь? – шепчет Алена отрывисто.

- Салфеток же нет, - улыбаюсь я, теперь уже поцелуями покрывая бархатистую кожу руки.

- Отпусти, - опять упирается ладонями мне в плечи.

- Ален, ну, хватит, а? – смотрю на нее серьезно. – Я же вижу, что тоже хочешь.

- Ты сдурел? – бьет меня по плечу. – Дай мне слезть!

И елозит задницей по мне. Ах, сука. Это пиздец.

Если она не перестанет, я кончу прямо в штаны.

Обхватываю ее за задницу и впечатываю в себя. И бедра инстинктивно толкаю вверх. Потому что член теперь упирается четко ей между ног.

Она лишь приоткрывает рот и хлопает глазками.

- Спокойно сиди, - цежу я. – А то раздраконишь.

Замирает.

- Вот так, - улыбаюсь уголком губ.

Пальцами нетерпеливо сжимаю упругие ягодицы.

- Думаешь, поигралась и все? – щурюсь и внимательно смотрю на Алену. Замечаю, как брови хмурятся. – А если Быку расскажу? Проверяешь меня?

- Не рассказывай, - опять мотает головой. Взгляд просящим становится. – Я… я ведь ничего не делала… Я не понимаю… Давай, ты просто отпустишь меня, и я на такси доеду? Я никому не расскажу. И ты не расскажешь. Не расскажешь. Он убьет тебя, если узнает.

- Или тебя, - хмыкаю я.

Молчит. Опять предпринимает попытку слезть с меня.

А я... Разумом понимаю, что права она. Пиздец как права.

Остановиться сейчас. Дать ей уйти. Поехать домой и трахнуть Нэльку. Снять напряжение.

Не хочу…

Хочу ощущать это напряжение. Эту бурю внутри. Это пламя в штанах.

И чтобы она рядом. Вот так чтобы. Близко. Плотно.

Алена опять открывает рот, чтобы сказать что-то разумное. Правильное. И такое дебильное!