– Э-э-э… да, мисс Энн. Хочу.

– Почему бы прямо не спросить об этом?

– Я не хочу показаться невежливой.

– Показаться невежливой? Пиратам?

Локон покраснела.

– Я не прочь обсудить этот вопрос. – Энн устремила взгляд по курсу, где нос корабля торил путь сквозь споры. – Капитан предложила соблазнительный расклад: либо принять участие в предстоящей войне короля, либо работать на себя, наплевав на указы и тарифы. К тому же капитан пообещала, что мы будем выполнять благородные и важные обязанности.

– Важные обязанности? – переспросила Локон.

– Станем крайне важным элементом экономики.

– Хм… понятно.

– Что, правда?

– Вообще-то, нет.

– Почему же сразу не сказать, девочка? – Энн укоризненно покачала головой. – Так вот, наша работа действительно важна. Ты же знаешь богатеев – наживаются на том, что люди плавают по морям, продают и покупают, и все для них. И что им потом делать с деньгами? Запереть на сто замков? Но какая польза от денег, которые лежат мертвым грузом? Вряд ли кому-то понравится, если богатство так и проваляется до скончания века в сейфе вместе с бабушкиным обручальным кольцом. Поэтому мы должны изъять частичку богатства. Впрыснуть ее обратно в экономику в качестве стимула. Чтобы помочь местным торговцам, этим ничего не значащим людишкам, выжить. Мы оказываем ценную услугу.

– Путем… грабежа?

– Точняк. – Энн откинулась назад, вновь положив руку на пистоль. – По крайней мере, таков был изначальный план. Мы не должны были стать беглецами-висельниками. Но полагаю, каждый из нас учитывал риск. Хотя то, что мы облажались при первом нападении, стало для меня полной неожиданностью.

Локон склонила голову набок, едва сдерживаясь, чтобы почесать место, где очки соприкасались с лицом. Несмотря на наличие серебра на палубе, споры на пальцах девушки могли выжить и остаться опасными.

– Не понимаю, – сказала Локон. – Беглецы-висельники?

– А ты что, не в курсе? – спросила Энн. – Сама-то к какому типу моряков принадлежишь?

– Видимо, к тому, который не в курсе, кто такие беглецы-висельники.

Локон раздражало, что ее ругают за утаивание вопросов, а затем высмеивают за неутаивание.

– Существует две разновидности пиратов, Локон, – принялась объяснять Энн. – Это обычные пираты и висельники. Обычные пираты грабят, но не убивают, по крайней мере до тех пор, пока по ним не откроют огонь. Они плавают на быстроходных кораблях, легко догоняют другие суда, и те платят выкуп. Затем настигнутые уходят живыми, а обычные пираты уплывают богатыми. Что-то вроде соревнования, понимаешь? Гонки на скромный интерес. Королевские чиновники ведут учет. Если ты отпускаешь людей, если не убиваешь… тебя посадят, когда попадешься. Но не повесят.

– Выглядит очень культурно, – сказала Локон.

Энн пожала плечами:

– Культура существует потому, что каждому хочется сохранить свои внутренности у себя внутри. Ты не набрасываешься с кулаками на первого встречного, потому что не хочешь, чтобы при каждой встрече на тебя набрасывались с кулаками. Король это понимает. Пока он сквозь пальцы смотрит на пиратов, которые не беспредельничают, они у него на крючке. И потом, кто предпочтет гонке битву? Матросы на торговых судах не хотят лишиться жизни из-за денег своего хозяина. Хозяева не хотят лишиться своих кораблей. Да и не пробыть тебе долго пиратом, если в каждой стычке будешь окроплять палубу своей кровью. Правда, в бою можно случайно прикончить какого-нибудь бедолагу…

– Или целый корабль со всем экипажем, – закончила Локон.

Энн кивнула:

– В этом случае ты становишься висельником. Никакой тебе пощады, если поймают. Даже другие пираты возненавидят тебя. Никто не возьмет к себе в экипаж матроса с корабля-убийцы. И будешь ты болтаться по морям в полном одиночестве, как фасолина в супе бедняка.