Думается мне, его дети не обрадовались бы мне. Хотя, может, не все люди злые, как я себе выдумала. Но проверять боялась. Не хочется ни от кого зависеть, быть обязанной! Вот добьюсь всего сама…

Даа... Я даже самостоятельно не смогла договориться с Петром Александровичем об оценках.

Благополучно миновав родителя, облегченно и долгожданно оказалась, наконец, в уединении.

Из-за закрытой двери моей комнаты доносились обрывки разговора подвыпивших мужчин, их бас невозможно было разобрать, лишь интонации, но все равно раздражали, что даже у себя не могу побыть в тишине, отдохнуть от суетного и стрессового дня.

Знала, что ругаться было бесполезно. Своими нравоучениями я ничего не добьюсь, они не свернут свое застолье, отец не попросит извинения и не отправится спать. Будет всё наоборот. Этим легко можно спровоцировать скандал. Сил на него не было, да и желания тоже. Все бесило, но я была бессильна в этой ситуации. Надела наушники, включила любимые треки, закрыла дверь на защелку. Хотелось побыть в домашней одежде, избавиться от бюстгальтера, который сегодня тоже злил. Косточка пробила ткань и натирала.

Привычкой запирать дверь обзавелась давно, еще в подростковом возрасте. Чтобы ни отец, ни брат, ни его пьяные дружки не совали свои носы на мою территорию. Пару раз они заставали меня врасплох в момент переодевания, ничего приятного, конечно, но по крайней мере не приставали и похабных шуточек в мой адрес не было. В отличие от мой соседки Лерки, которую дружок отчима чуть не изнасиловал. Конечно, может играло роль, что отец мне родной, хоть и никудышный.

Он строил из себя главу семейства, женщине в котором уготована роль послушницы, беспрекословно выполняющее домашние обязанности, покладистой и уважающей мужа. Но, когда кто-то пытался шутить в сторону матери или меня, то мог спокойно получить в челюсть от него. Все знали, что сели решил посидеть с батей, то держи свой поганый язык за зубами. Хоть здесь я была спокойной.

Получить ремня, подзатыльник или словить оскорбление это считаю не таким омерзительным как сексуальные домогательства. Дабы и дальше не столкнуться с подобным, предпочитаю отдыхать за запертой дверью.

Забралась на кровать, облокачиваясь на стену с ковром. У кого еще они висят? С семи лет помню каждый узорчик. До сих пор он не изменен, чуть выцвел от количества лет и пережитых стирок, но вполне приличный и даже не колючий, а приятный и дающий тепло, если к нему прижаться.

Уютной обстановкой похвастаться не могла, но я сюда никого и не приглашаю.

Все мысли занимал преподаватель. Конечно, не сам он, а разговор с ним и то, что ему предшествовало.

Нашла его страницу в интернете. Не знаю, зачем я это делаю, но так чесались пальцы написать Петру Александровичу какую-нибудь гадость.

Пролистала все фотографии на аватарке, которых оказалось не много, меньше десяти за все время существования странички. Да по этому мужчине и не скажешь, что он ведет активно социальные сети. Среди друзей не заметила студентов. Бывает, что многие отправляют заявки в друзья преподавателем, те не отказываются и добавляют, этот же человек не собирался уподобляться им и смешивать личное с работой. Вот даже в закрепе на стене было оповещение о том, что всех желающих больше узнать об высшей математике он приглашает в закрытую группу.

Если честно, то я его прекрасно понимала, сама не принимаю в друзья малознакомых людей, которые от нечего делать стучаться в личку, вряд ли от настоящей всеобъемлющей любви к людям. Да, Петр Александрович не строил из себя человеколюбца, поэтому его и не любили. Будь он более доброжелательным, девчонки бы ему прохода не давали, так как по внешности он был достаточно симпатичен. Не зря же Есения Сергеевна положила на него взгляд.