Пилот чуть опускает взгляд.

– Так нет там уже давно местного населения. Вырезали всех. Часть убили, часть отправили в убежище рабами.

Похоже его изрядно смущает факт собственного участия в данном процессе. Но сейчас вопрос совсем не в этом. Озвучиваю свою мысль.

– И ты видел там что-то помимо дронов? Какую-то технику? Танки может быть?

Отрицательно качает головой. Поняв, что отвечать голосом не планирует, продолжаю.

– Если бы у твоего Освальда были танки, думаешь этот немец со склонностью к убийствам, не пустил бы в ход технику? Да он бы протестировал всё, до чего дотянулись бы руки, под предлогом зачистки территории. Так что, думаю, нас встретят только дроны. К которым мы попробуем подготовиться.

Пилот какое-то время молчит. Потом надтреснутым голосом спрашивает.

– А дальше? Вы не видели их дверь – громадная мощная херовина. Её просто так не подорвать.

Собираюсь ответить, но в разговор неожиданно вступает "Уран". Робот опирается стальными кулаками на стол и громыхает динамиками.

– Нет такой двери, которую нельзя взорвать. Бывает мало взрывчатки. А у нас её много. И есть транспортник, чтобы забить его до отказа. Можем и ракету с собой взять. Долбанём прямо по входу – спорим, он рассыпется?

Такого напора со стороны роботехника, пилот явно не ожидал. Особенно, если учесть, что перед этим тот всё время молчал. Чуть напряжённо спрашивает.

– Извините, за постановку вопроса. Но вы….разумный?

Помещение наполняется звуком металлического скрежета, от которого наш стажёр дёргается. Отсмеявшись, "Уран" отвечает.

– Первый свободный робот планеты Земля. Иду куда хочу, убиваю кого хочу. Вот сейчас хочу убить жителей убежища номер три, что в Швейцарии. И задать им пару вопросов об устройстве мироздания.

Видя, что он собирается продолжать, поднимаю руку, обрывая поток слов. После того, как замолкает начинаю говорить.

– Итак, сейчас начинаем готовиться. Павел, "Уран" – подберите варианты проникновения и противодействия дронам. Данил – ты остаёшься здесь, за главного. Диана – со мной наверх, свяжемся с Жигулёвском.

Через минуту уже покидаем базу. Когда проходим первый этаж паркинга, девушка покосившись на меня, спрашивает.

– Думаешь это хорошая идея? Даже если там одни дроны, нас могут всех положить. А если вдруг победим, но вернуться не выйдет? Бросим всё и станем обживаться в Швейцарии?

Бросаю взгляд на бывшую стриптизёршу и хмыкнув, отвечаю.

– Полетят только добровольцы. Об этом я забыл упомянуть. А по поводу их защиты – сама подумай, будь там всё так серьёзно, стали бы они истреблять "ренегатов"? И пытаться повлиять на внешний мир? Если бы оборона была железобетонной, они бы даже не дёргались. Если совершают какие-то телодвижения, чтобы держать ситуацию под контролем – значит не всё так хорошо в Датском королевстве. При этом внутри может оказаться, что угодно. Да та же самая клиника, без ограничений и баллов, которая есть во внешнем секторе. Если получится её использовать, то нам одного такого бойца хватит, чтобы ухайдакать любую цель.

Девушка какое-то время молчит. Потом выдаёт ответ.

– Возможно и так. Но страшно. Лететь куда-то. В Швейцарию. Там на каком языке хоть разговаривают?

С трудом сдерживаю усмешку, которая так и норовит вырваться наружу. Не сказать, что мне не боязно лететь. Но думаю я точно не об языковой проблеме. Излагаю.

– Немецкий, французский, итальянский. Плюс их местный. Но не думаю, что это станет проблемой. С местными мы общаться не планируем, а жителей убежища собираемся перебить.

Она хмыкает, но в этот раз обходится без ответа. Поднявшись наверх, связываюсь с Жигулёвском. Отвечает часовой, который отправляется будить Руслана. Через минуту слышу его встревоженно-сонный голос, спрашивающий, что случилось. Объясняю ему, что планы изменились и колонну необходимо выслать ночью. Так, чтобы они прибыли перед рассветом. Отобрать группу добровольцев из числа новых бойцов. Всего пятерых. Все ветераны пусть остаются на месте.