И не в сем только показали они нам свое недоброжелательство, но еще когда на третий день хотели мы проходиться на одном ровном месте, недалеко от квартиры нашей отстоящем, то тотчас пошедши за нами, обвинили нас и запретили нас, бы мы впредь того не делали, сказывая, что Государь позволил нам нужные только вещи покупать за деньги, и что одним слугам нашим дана свобода за тем выходить, а нам воспрещена.

˂…˃ чрез все время нашего там пребывания никто не посещал нас, кроме двух бояр, мужей престарелых, которые сначала казались весьма важны, но понеже грубы были нравами, для того, как они себя вели перед нами, легко можно всякого уверить, дабы показать ученому свету, какое у них грубиянство, и сколь они мужиковаты и невежливы, как волы или ослы.

Ибо 19 числа месяца июля, в вечеру, пришли к нам перед ужином, сели с нами за стол, потом, когда досыта наелись и довольно напились меду по своему обычаю, поставили мы на стол сыр, который, как скоро увидели они и отведали, стали нас просить, чтоб им весь отдать, в чем и удовольствовали мы их прошение: они, получа от нас сыр, велели тотчас слугам своим спрятать; после того поданы были заедки сахарные, гранатовые яблоки, смоквы, винные ягоды, имбирные приправы и другие сим подобные, из Дации вывезенные, те все закуски до сытости ели, а что осталось на блюдцах, то все унесли с собою, завязавши в платки; помоча пальцы в похлебку, с омерзением облизывали, как малые ребенки или нищие, которые пред дверьми просят милостыни; хотя же и довольно представлено было им пива и меду, однако мало для них то казалось, но просили еще наших напитков, ренского вина или другого, в чем также не отказали мы и подали им красного амеканту, которого, как прикушали, пили друг до друга с поцелуями, ибо при подании из рук в руки стакана один другого целовали.

И не только сии такое неучтивство оказывали, но то же самое и у других ежедневно видели мы: приходят было к нам всякого дня трубачи для представления по своему обычаю комедии, которые в играх многократно обнажали задницы и казали всем срамные части тела, падая на коленки и ягодицы вверх поднимая, без всякого зазору и стыда.

Что также и женщины инокогда делали, ибо, стоя мы одного дня пред своею квартирою на гладком месте с многими слугами, видели недалече оттуда жён, которые на себе платье поднимали вверх, показывая нам в окошки срамные части, передние и задние, и протягивая голые ноги из окошка, то правую, то левую, то задницы, то другие места, невзирая и на присутствие приставов.

Отсюда видеть можно и подлинно явствует, что сей народ весьма груб и развращен нравами, так что ежели с другими добронравны соравнить, то оный посмеянием может быть, как такой, который ни мало или не много от скотов разнствует.

˂…˃ заблагорассудилось мне о том здесь упомянуть, дабы уверить всех нашей земли, в каком невежестве сии люди пребывают, и как они не знают и вовсе не понимают Священного Писания, приводя вместо Евангелия враки и басни и почитая оные за Божественные прорицания. ˂…˃

[В Москве]. Пред царем и сыном положены были ножи длиною в поллоктя, стакан только и ложка деревянная; как же гнусно и как невежливо он кушал, все те знают, которые на его пире были; никого от роду не видал, какого бы состояния и чина ни был, который бы сего славного царя неучтивее за столом сидел. ˂…˃

Сверх того, они хитры, лукавы, упрямы, невоздержанны, сопротивляющиеся и гнусны, развращенные, не говорю бесстудные, ко всякому злу склонные, употребляющие вместо рассуждения насилие, и такие, которые от всех добродетелей воистину далеко отступили. ˂…˃