– Откуда я знаю, – пожала плечами старшая, Рен это увидел, приоткрыв один глаз, а младшая, подергав его за рукав куртки, поинтересовалась:

– Рен, а зачем ты собираешься умирать?

Бывший сержант открыл оба глаза и огляделся, твари не было, лишь на поляне лежали останки того, что раньше было бандитами. Он огляделся внимательнее и растерянно спросил, указывая на то место, где была нежить:

– А где?..

– Умерла, – пояснила младшая сестра, – объелась и умерла, а может, отравилась, но все равно умерла. Пошли дальше, не ночевать же нам здесь. Очень уж тут воняет всякой гадостью.

Младшая, сморщив свой курносый носик, зашагала не к дороге, а дальше в лес.

– Тут короче будет выйти к Венье, вы же собирались в Венисию, наниматься на службу? – Старшая посмотрела на Рена, потом, махнув рукой и приглашая следовать за собой, продолжила: – Так мы тоже в Венисию, и Ли уже наняла вас на службу. Так что, считайте, половина вашего желания уже исполнилась. Идем, там расскажем.

Рен пошел вслед за девушками, удивляясь своему безрассудству: на ночь глядя он шагает в опасный лес. Но это казалось ему единственно правильным. Он даже не догадывался, куда делся серый морок, но то, что тот больше неопасен, было несомненно. И то, что он устроил засаду именно на той поляне, куда спешили девушки, тоже было несомненно. Это была ловушка для банды, мастерски выполненная. Только вот кем? Этими девчушками? Или еще кто-то есть?

Девушки вышли к большому ручью, даже к небольшой речке. Эта речушка называлась Лимилинна, откуда это название всплыло в памяти у него, никогда раньше не бывавшего в этих краях, Рен не мог объяснить, но река именно так и называлась – Лимилинна. На берегу речки были приготовлены дрова для костра, лежала свежая рыба, завернутая в большие листья лопуха, даже лежал лапник, покрытый мхом, – это явно были постели. Кто-то постарался, для ночлега все тут уже было приготовлено. Причем этим кем-то явно были не девушки. Рыба была свежая, только что пойманная.

– Рыбу умеешь жарить? – спросила девочка и, получив от бывшего сержанта утвердительный ответ, скомандовала: – Давай жарь!

Пока Рен разводил костер, чистил и жарил нанизанную на прутики рыбу, старшая девушка рассказала ему, что они – осиротевшие дворянки с севера Гринеи. Во время войны потерявшие всех родных и поместье. Теперь девушки идут в Венисию к родственникам. Рассказ девушки ничего не объяснил, только запутал Рена еще больше. Если у девушек есть деньги, то почему они идут лесами, а не едут по дороге верхом? Или в почтовом дилижансе? Их боевые навыки, по крайней мере младшей, намного превосходят те, коим обучают молодых даже не дворянок, а дворянских юношей, готовящихся к военной службе.

Поужинав, сестры завернулись в большой плащ и улеглись на импровизированную постель. Завернулись с головой, совсем не думая о безопасности. Рен не был искусен в магии, но обычно на таких привалах ставили защитный круг, или же если среди путешественников не было мага, то активировался защитный амулет. В этом лесу амулет должен был быть очень мощный. Ничего подобного девочки не сделали, такую оплошность можно было бы списать на молодость и неопытность сестер. Но предыдущие события показали, что девушки если и молоды, то отнюдь не неопытны. С другой стороны, Милана призналась, что они аристократки, а Лионелла, которая предпочитает, чтоб ее называли Ли, наняла Рена на службу с самоуверенностью, присущей лишь аристократам, совсем не поинтересовавшись – согласен ли Рен. Бывший сержант вздохнул и приготовился караулить сон этих нахальных, но таких симпатичных девчонок всю ночь, ему не впервой стоять всю ночь, без смены, на страже. Уже под утро, в собачью вахту, или, как говорят орки, час быка, впавшему в полудрему Рену, чего с ним никогда не бывало, показалось, что его обнимают чьи-то нежные руки. Рен повернул голову и увидел большие зеленые глаза, которые смотрели на него с мольбой и призывом одновременно. К его губам прижались горячие девичьи губы. Рен ответил на поцелуй и провалился в какой-то омут, омут наслаждения.