Но и прикасаться к этой херне – тоже плохая затея. Те двое явно задумали что-то недоброе, и, скорее всего, против меня.

Поди подохну ещё, отравившись каким-нибудь токсином, или чего хуже. Нет, это не дело.

Естественно, я могу поступить точно так же, как поступил и этот ублюдок – взять рукоять меча за самый кончик, чтобы не коснуться субстанции, да передать следующему в очереди, забив на последствия. Но и здесь ситуация складывается плачевная.

Во-первых, пострадает ни в чём не повинный студентик, а во-вторых, в этом ещё и меня обвинить могут. Ведь я последний, кто трогал реликвию. Так я ж ещё и Лисовский – сын гения-злодея изобретателя, у которого в лаборатории могли быть подобные субстанции.

– Господин Лисовский, вы отказываетесь принимать участие в нашем посвящении? – произнёс хрипловатым голосом Земсков. – Если так, то…

– Отнюдь, – ответил я. – Просто совсем не дело, когда фамильная реликвия уважаемого человека пачкается такими грязными руками, – фыркнул, косясь на парня, стоящего передо мной. Протянул руку к ветке дерева, что свисала рядом, и сорвал с неё широкий зелёный листок. Забрал меч, ловко смахнул субстанцию с рукояти, и та отлетела в кусты.

Присутствующие посмотрели на меня с нескрываемым удивлением. Повисла напряжённая пауза. Низкорослый азиат вдруг рассмеялся. Единственный из всех. Теперь странно посмотрели на него.

Отлично.

– Ну ладно, следующий, – произнёс Земсков и церемония продолжилась.

Всё это время я не спускал глаз с тех двух парней. Следил за их реакцией на происходящее. И она меня, что-то, совсем не радовала.

В том плане, что они не реагировали ровным счётом никак. Вот совсем. Ноль. Будто их вообще ничего в этой жизни не беспокоит, и то, что я разрушил их непонятный план – тоже плёвое дело.

Интересные ребята, ничего не скажешь.

К слову, сразу после того, как я закончил клятву и передал меч другому человеку, эти двое быстренько смылись. Как бы невзначай, будто куда-то опаздывают. Я сделал вид, что не заметил этого, но проследил, в какую сторону уроды пошли. Поэтому, как только освободился, отправился за ними.

– Чёрт, слишком далеко, – я смотрел на удаляющиеся всё дальше и дальше спины и понимал, что даже если побегу, то есть шанс не успеть. Тем более, что нас отделяет снующая по внутреннему двору толпа.

Меня осенило, когда на глаза попались те самые левитирующие самокаты.

– Ну-ка…

Залез на один из них, покрепче взялся за руль и вжал большим пальцем кнопку газа. Мигом сорвался вперёд.

Мотор жужжал, я поднимался всё выше, и остановился примерно в метре над землёй. Самокат зафиксировался на этой высоте, и повёз меня прямиком за убегающими ублюдками.

На небольшом экранчике показывалась скорость – я разогнался почти до шестидесяти километров в час. Нехило так для самоката.

– Эй, аккуратнее! – воскликнула черноволосая девушка, рядом с которой я промчался, чуть не задев.

– Как же достали эти самокатчики! – бубнила женщина под шестьдесят, грозя кулаком мне вслед.

– Никакой управы на вас не найти! Изверги! Дайте пожить спокойно!!! – сокрушался седобородый дедуля, сидящий на лавке у фонтана.

Эй, а тебя то я каким боком задел? Ты вообще в сотне метров от меня…

Я лавировал меж людей, вовремя поворачивая руль, с помощью Глаза Хроноса определяя, как лучше двигаться, дабы избегать неожиданных столкновений.

Пока ехал, получил в свой адрес кучу оскорблений, меня обсыпали трёхэтажным матом, прокляли, как самого последнего грешника. Поэтому, когда я оставил самокат у входа в основное здание, то создалось впечатление, будто убил кого-то. Хотелось умыться. Долбаные самокаты… на них ездить – себе дороже.