Намекает на Кирилла, видимо.

Но мне надо разобраться с Лёлеком и Болеком прямо сейчас.

– Есть ещё какие-то варианты?

Алина пожала плечами.

– Думаю.

– Повезло же мне с киллерами. Вот почему они не люди? Сейчас бы выпытали из них всю необходимую информацию. По старинке. И дело с концом, а эти…

– Точно! – воздела палец к потолку Алина. – Глеб, ты гений!

– Есть такое дело… – я вернулся на стул рядом с Кудрявцевой. – Представляешь, я гений.

– Действительно, – зевнула Наталья. – Просто гений мысли. Отец русской демократии…

– Опять язвишь… кстати, когда на свидание?

– Лисовский! – рявкнула Кудрявцева. – Не доводи до греха…

За нашим разговором, несмотря на занятость ноутбуком, пристально следила Алина. Услышав о моих словах про свидание, она вдруг сморщила гневную гримасу и стала долбить по клавиатуре с удвоенной силой.

Страшно.

– Всё! – воскликнула Алина. – Кто-то говорил про пытки? Теперь их, наконец, можно устроить… – она натурально походила на маньяка, перед которым, уязвимая, лежала жертва. – Я не смогла получить доступ к компьютеру, но зато смогла взломать регуляторы, отвечающие за человеческие ощущения.

– У них и такие есть?

– К счастью, да. И теперь я выкрутила восприятие боли на максимум, хе-хе…

– Можно я уже пойду?.. – почти шёпотом спросила Кудрявцева.

Климент сидел в своей каморке (а иначе её и нельзя назвать – очень тусклое освещение, мало пространства, которое завалено коробками с хламом) перед компьютером и натурально трясся.

Трясся от нервов, от предвкушения того, что ему снова придётся сообщить для босса плохие новости.

Лёлек с Болеком, усиленные новыми оболочками, что сконструировал он, так и не вернулись с задания. Если в прошлые разы, которые тоже проходили не так гладко, с ними, хотя бы, сохранялась связь, то теперь и этого не было.

Прошло уже много времени, и всё говорило об одном – случилась беда. Задание, чего греха таить, пошло не по плану.

Совсем не по плану!

Велика вероятность, что Лёлека с Болеком взяли в плен и теперь могут вытащить из них ценную информацию. Казалось бы, нужно срочно что-то с этим делать, рассказать боссу, использовать драгоценные минуты для того, чтобы исправить положение, но…

Рудольф не мог себя заставить. Так происходило и раньше, но теперь он боялся чересчур сильно. Босс в последнее время совсем слетел с катушек, очень часто выходил из себя, даже поднимал на Рудольфа руку. И он, естественно, не хотел получать.

“А может, ничего ему не говорить, да просто сбежать? Сбежать, и забыть это всё – как страшный сон?”

Подобные мысли приходили к Рудольфу неоднократно. Но он никак не мог решиться на такой шаг.

Хотя и, если смотреть объективно, ему ничего не мешало. У Рудольфа совсем не было родных, которым бы могли навредить в случае чего. Он ничего не был должен своему боссу, и, в принципе, даже финансово от него не зависел. Без проблем бы нашёл другую работу. Благо, что навыки ему это позволяли.

“Да меня с руками оторвут в другом месте! Я же отличный специалист!”

А дальше он пускался в сладостные размышления: представлял, как уходит отсюда, и босс больше не орёт на него. Находит себе отличную работу, много зарабатывает, находит себе девушку, обеспечивает её и любит до конца своих дней.

Да, Климент очень нравилось мечтать. Правда вот…

Мечты так и оставались мечтами, никак не переходя в категорию планов.

Он прекрасно понимал, что никогда не уйдёт отсюда. Понимал, что не найдёт хорошую работу, и никогда не будет у него девушки и вообще счастливой жизни.

Он всё понимал, и почти смирился.

“Ну почему… почему ты такой?! Что сложного в том, чтобы всё это поменять?..”