Он податлива, словно куколка. Я аккуратно проверяю ее на предмет синяков или ран. Али с такой яростью вцепился в ее шею… вижу яркие следы рук на нежной коже.

И мне становится больно.

– Живот не болит? – серьезно спрашиваю. – Крови нет?

– Болит немного, – всхлипывает.

И тут в ванной раздается утробное рычание и звук, словно на свободу выпустили монстра. Что же с тобой такое, брат? Резко встаю. Но меня самого шатает.

Во-первых, яд еще действует, а во-вторых, я отдал много энергии, пока покрывал самку.

– Ложись под одеяло, – укладываю Мию, – сейчас я пойду его успокою.

– Уверен? – она смотрит с сомнением. – Ты еще слаб.

– Да, – подмигиваю ей, – всё будет хорошо.

Хотя мне самому крайне гадко теперь. Словно это я обидел нашу лису. Врываюсь в ванную, меня чуть не сносит крылом брата. Он выглядит ужасно. Весь покрыт испариной, глаза налились кровью.

– Это что еще такое? – рычу. – Ты озверел, Али? Я не ожидал от тебя такого! Налажать мог я, не ты.

Он молчит, лишь зверем глядит на меня. Словно внутри Али сейчас идет борьба не на жизнь, а на смерть.

– Как думаешь, братец, – ухмыляется, – после смерти отца куда делась сила Древнего?

Что за вопрос? Она должна найти нового носителя. И тут до меня доходит! Это же…

– Только не говори, что гниль Кадира вселилась в тебя? – подхожу ближе. – Али…

– Да. И эта гниль очень хочет получить надо мной контроль.

– Так борись! – рычу. – Ты не имеешь права сдаваться! И так достаточно натворил.

– Она моя самка, – голос брата меняется, – я сильнейший.

– Что ты несешь? – подлетаю к нему, бью прямо в челюсть.

Крохотная ванна сотрясается. Али падает, я хватаю его за грудки и встряхиваю.

– Пусть в тебе хоть сто драконов будет, ты не имеешь права ее пугать!

– По праву сильнейшего, – скалится, взгляд брата стекленеет, – ИМЕЮ!

Отбрасывает меня, я спиной проламываю стену. Боль пронзает до самых костей. Качусь по гостиной, из спальни выбегает Мия.

– Саид… Али… что вы творите?!

– Нет у тебя никакого права! – поднимаюсь и кидаюсь на брата. – Ты слабак! Гребаный, глупый слабак, который решил, что не справится!

– Да, он слаб, – скалится, его клыки царапают губы, – но я нет!

Али отбрасывает меня, затем с трудом поднимается.

– Сейчас же прекратите! – жестко говорит Мия, и Али слушается ее.

Его взгляд возвращает осознанность. Али падает на колени, хватается за голову. Я встаю, отряхиваюсь.

– Вы что тут учинили?! – взвизгивает лиса. – Чертовы чешуйчатые? Драться в доме моей матери?! Пошли вон! ОБА!

– Но, Мия…

– ВОН! – она плачет, хватает наши вещ и швыряет в нас с Али. – Видеть вас не хочу!

– Прости, – тихо говорю, натягиваю рубашку и выхожу прочь.

Брат следует за мной. Мия захлопывает за нами дверь и закрывает ее на замок.

– Кажется, мы облажались, – падаю задницей на землю, взъерошивая волосы.

– Это моя вина, – вздыхает Али, – если бы сила отца перешла тебе, ты бы с ней совладал.

– Но она перешла к тебе. И если сила Древнего дракона у тебя, значит, ты справишься.

– Нам нужно извиниться, – тихо говорит он, – точнее, мне… я совершил огромную ошибку. Обидел ее, сделал больно…

– Боюсь, братишка, пока ты не научишься справляться с собой, я не подпущу тебя к Мии.

Встаю, затем тихонько стучусь в дом лисички. Надеюсь, она хоть немного оттаяла. Не хочу бросать ее вот так, с больным животом и душевной раной.

– Мия, – тихо зову ее, – прости. Прошу, открой дверь.

– Убирайтесь! – раздается рычание. – Вернетесь, когда себя вести научитесь.

Вздыхаем.

– Нужно дать ей время, – говорю брату, – а мы пока поможем ей внедриться в Совет.

– И как ты хочешь это сделать? – выгибает бровь Али.