Да и как?

Без денег. Без связи. Без одежды. Без разговора с бабушкой. Без плана.

Пусть еще вчера наивная, сегодня подобной глупости я допускать не собираюсь. Поэтому держу путь к единственному родному существу.

Моя цель проста и сложна одновременно. Не найти в слабых руках бабули защиты, но хотя бы поговорить с ней без пристального взгляда Карена Лобова, выслушать ее советы и решить, как поступать дальше.

***

Вздрагиваю, когда квартиру оглашает громкая пронзительная трель звонка. Хотя подспудно ожидаю её весь день.

Без подглядывания в глазок точно знаю, кто стоит за дверью на площадке.

Карен Заурович. Кто ж еще? Его приход вполне объясним.

Не может он не явиться и в обязательном порядке еще раз не ткнуть меня носом в свое всесилие. Не может пустить на самотек то, что я ослушалась его распоряжения и обвела вокруг пальца его подчиненного. Не может не указать на заранее отведенное мне место – строго под ним.

Ведь он уже все распланировал, разложил по полочкам и ярко смоделировал в своем больном, погрязшем в пороке воображении, что и как должно происходить, а я, глупая и непутевая самка, порушила его планы, создала неудобства и проявила своеволие.

Вот и приехал важный дядя, чтобы еще раз показать, кто в этом городе хозяин, а заодно припугнуть. Не сложно догадаться, почему он действует настолько нагло.

Во-первых, знает, что мне нечего ему противопоставить, и пожаловаться некому. У Лобовых все здесь схвачено. Во-вторых, думает, что хорошо изучил мою суть.

Догадываюсь, с чего.

Когда была невестой его сына, я никогда не позволяла себе сомневаться в своем партнере, доверяла Стиву во всем, прислушивалась к его мнению, поддерживала интересы, боготворила. Я любила оборотня, которого считала своим, поэтому и с его родными была милой, улыбчивой и тихой.

Семью принято уважать – это святое. Для меня.

Лобов-старший расценил такие действия, как слабость и ведомость. Посчитал, что мне достаточно пригрозить, а после приказать, и я непременно сложу лапки, склоню голову и безмолвно прогнусь в любую указанную им сторону.

Не склочница же, не бунтарка.

Больше чем уверена, даже мой побег домой к бабуле, а не в другой город, он оценил, как подтверждение своей теории. Ну как же! Раздавленная обстоятельствами, покалеченная и морально униженная девчонка, ищущая тепло и заботу.

И вот он тут как тут.

Серьезный. Богатый. Властный. Пусть жесткий, но это чтобы сразу свое место знала. Зато щедрый какой… м-м-м. Вон как обильно заваливал последнюю неделю всякими фруктами-сладостями-деликатесами. Все отделение клиники сытое и довольное ходило.

Впрочем, именно на это я и рассчитываю. Пусть и дальше считает меня трусихой и размазней, которой можно управлять. Пусть верит, что я у него под контролем…

Мне не важно его мнение, главное, выиграть время. Успеть все распланировать и провернуть с бабулей, а дальше...

Сжав зубы, переглядываюсь с Ашей Мирсовной, прищурившей светло-карие, как у меня, глаза, получаю ее уверенный кивок и иду отпирать личину.

– Добрый вечер.

Распахнув дверь, сталкиваюсь с твёрдым ледяным взглядом.

– Вечер, Карен Заурович, – вмиг напрягаюсь.

– Могу я войти?

В голове проносится несколько фраз, феерично подчёркивающих, что подобным гостям в этой маленькой двушке на окраине, где прошла моя жизнь, совершенно не рады. С трудом, но все-таки сдерживаюсь.

Не время сейчас гонор показывать. Надо быть хитрее.

– Если честно, мы с бабулей собирались пораньше спать лечь. Она неважно себя чувствует, да и я после больницы не окрепла, – попытка не пытка.

Безумно хочется закрыть дверь перед носом этого двуликого, но нельзя. Надо терпеть. Разозлится, начнет жестить и гадости делать.