— Мой тесть…

— Твоему тестю ты нужен, пока что-то из себя представляешь. А Инна будет делать, что папа скажет. Езжай, Андрей, я спать хочу, устала.

Удивительно, но он послушался и ушел. Я выглянула в окно — сел в машину и уехал. Сумку распаковывать мне не хотелось, но я открыла ее и достала из темных недр футболку Марата. Он ее забыл, а я — спёрла. И спала легла ее надев. И казалось мне, что она до сих пор им пахнет, несмотря на десять часов в сумке, несмотря на тысячи преодолённых километров.

А утром, ни свет, ни заря я пошла за Люксом. Пила со старушкой чай, принеся ей несколько экзотических сладостей в качестве гостинца, а Люкс сидел пол столом и на меня ругался. Ему очень не понравилось, что я куда-то на несколько дней делась и сейчас он выражал свое негодование гортанными вскриками, даже лапой меня парй раз ударил, но предусмотрительно спрятав когти. Когда взяла на руки растёкся в моих руках меховой бескостной кляксой и милостиво позволил унести домой. И несколько дней ходил за мной след в след, на кухню, в туалет, а если уходила из дома, ждал возле дверей и снова ругался.

— Никуда я не денусь, — успокаивала его я.

На комбинате я не показывалась и вообще старалась не отсвечивать. Пусть усе немного успокоится, зря Андрей Инне сказал, как есть. Зря я его поцарапала. Он остановился бы. Я почти уверена, что остановился бы, если бы еще не это почти…Инна была мелочной и пакостной, на редкость мстительной, а своего смазливого мужа считала лучшим из мужчин. Конечно же, по ее мнению ей все завидовали, иначе быть не могло. Пусть все успокоится.

Сумку я так и не разобрала, хотя прошло уже порядком дней. Она стояла на столике и смотрела на меня разъявленой открытой пастью. Решилась за нее взяться только через дней десять. Достала свои футболки и шорты. На пол посыпался белый мелкий песок — красноречивое свидетельство того, что остров не был сном. Достала его подарки. Шляпа скомкалась, но я все равно ее привезла. На дне сумки лежала большая раковина, которую я нашла на пляже. Она была настолько идеальной, что казалась произведением искусства. Я приложила ее к уху — шумит. Я знала, что это лишь звуковой эффект, иллюзия, но хотелось верить, что это тот самый океан, в прибое которого было так сладко. Я погладила раковину. Изнутри гладкая, снаружи чуть шершавая. А затем, почему-то, понюхала. Ракушка пахла морем. Йодом. Солнцем. Солью и водорослями.

И мне всегда нравился этот запах, а теперь с ним было еще и множество прекрасных ассоциаций. Но сейчас моему организму было глубоко плевать на мои воспоминания и ассоциации. Желудок сжался в спазме, а затем тошнота подкатила к горлу так стремительно, что я едва успела добежать до ванной.

16. Глава 16. Анна

Утром меня снова тошнило. Я с тоской припомнила вчерашнее куриное филе, которое я запекла на обед — оно как раз доживало последний день из своего срока годности. Сама виновата — спряталась, носу на улицу не кажу. И Инна эта, от которой жду пакостей, и серая мокрая степь, которая после волшебных дней так больно делает.

— Хватит, — сказала я Люксу. — Хватит прятаться от жизни.

И торжественно пошла в супермаркет, сервисы доставки в нашем захолустье работали так себе. Затарилась двумя пакетами продуктов и с удовольствием расставила их в холодильнике. И чтобы утвердиться над своими страхами поехала в комбинат. Я там числилась до сих пор, даже зарплату получала, но показывалась все реже и реже. Зарылась носом в текучку, решила несколько вопросов, на которые забил Андрей и осталась довольна сама собой. Производство шло, несмотря на то, что условия становились все хуже и хуже. Одна надежда на то, что Марат купит и приведет в порядок дедово детище. В первом секторе зашла в цех, толкнула дверь в каптёрку.