Часа через три ненадолго остановились: естественные надобности справить. Я выскочил помочиться на обочину, а Галя предпочла юркнуть в кунг к биотуалету. Степь со всех сторон была плоской, просматривалась далеко, и она сказала, что не хочет заниматься этим на всеобщем обозрении. То, что наша машина, куда ни кинь взгляд, здесь единственная, а для засады место самое неподходящее, ее мнения не изменило. И, как оказалось, она была права. Никакие гиены из травы на меня не выскочили. Да там и спрятаться разве что заяц только и мог, а вот местные слепни меня атаковали сразу. Отмахивался от них одной рукой, но, пока делал свое дело, какая-то сволочь укусила меня прямо сквозь рубашку. Больно. Когда вернулся в кабину, пришлось из аптечки местную мазь достать. Как нам обещали, как раз от укусов такой гадости помогает. Галя мне больное место помазала, сказав, что красное пятно на месте укуса уже с половину ее ладони. Но больше, кажется, не растет. Кстати, боль и зуд стали на глазах отступать. Хорошая мазь.

Все равно следующий час я вспоминал «гудение», показанное мне бусиной. На очередной остановке надо будет проверить, помогает или нет. Впрочем, эта остановка у нас должна быть уже на оборудованной стоянке. Мы до нее, судя по спидометру, больше половины пути проехали.

Однако непредвиденная остановка все-таки случилась. Неожиданно я заметил, что по дороге нам навстречу бежит человек. И размахивает руками, явно пытаясь привлечь наше внимание. До него еще было довольно далеко, метров пятьсот, но я остановился.

– Галь, не видишь, что с ним? И что нам делать, как думаешь?

Она немного помолчала, разглядывая его в бинокль. Мужик все так же бежал к нам, но получалось это у него не слишком быстро. Похоже, дыхалку сбил.

– Знаешь, а это один из тех американцев, что за нами в очереди на регистрацию стояли.

– У артефакта?

– У девушки-регистратора.

Точно, даже без бинокля мужик показался мне знакомым. Явно у него что-то случилось. Проехать мимо или помочь?

– Галь, ты не могла бы меня за рулем сменить? А я тогда в пулеметную башенку загляну. Просто мимо проехать как-то не по-людски будет. А против пулемета права не качают.

В общем, так и сделали. Галя девочка некапризная, воспитание в военной семье сказывается. И машину водит неплохо. Сейчас она меня, правда, о края люка приложила, так как грузовичок у нее стартовал рывком, но это от волнения и с непривычки. При этом подстелить мне под ноги специально для этих целей купленный половичок не забыла. Ибо нечего сиденье берцами пачкать.

Я не очень уверенно взялся за ручки пулемета. Проверил, как заправлена лента. Вроде все нормально. Не стрельнуть бы ненароком раньше времени…

Галя тем временем притормозила перед мужиком.

– Помогите!.. Латинские ублюдки!.. Напали!.. Скорее!.. Жена… Дочка… – Мужик задыхался и говорил по-английски, выдавливая из себя слова по одному. Но при этом достаточно эмоционально.

На вид ему было лет тридцать пять – сорок. Брюшко есть, но отнюдь не хлюпик. Оружия не видно.

– Что там с вашей семьей?! – закричала Галя, высовываясь из окна.

– Убивают. Пока, наверное, насилуют. Жена, дочка…

– Кока! Надо помочь! – решительно заявила Галя.

Нет, на засаду это не похоже. Конечно, странно, что здоровый мужик бросил семью и кинулся один убегать. Но вроде как за помощью. Я бы так, наверное, не смог, но ситуации это не меняет.

– Ладно, садитесь. – Я вернулся в кабину и открыл дверцу. Кстати, «вы» я ему говорил не потому что дистанцию держал, а потому, что мы по-английски говорили.