Я проехал между рядами ящиков и повернул направо – к набережной. За два года здесь почти ничего не изменилось. Разве что в костеле появился новый падре, а в городе – новый альгвасил, взамен погибшего Стива Бальмонта. Неплохой был мужик. Хоть и лентяй, но бандитов не любил и уничтожал их по мере появления. Два года назад он мне здорово помог.

Спустя десять минут выбрался к набережной. Остановил машину у табачного киоска Сьюзи Лермант и осмотрелся. Ничего не изменилось. Все так же шумел рыбный базар и громкоголосые торговки расхваливали отливающий серебром товар. Чуть дальше виднелся двухэтажный дом, украшенный вывеской «Cerro Vazquez & son. Gun store». Это что еще за новости?.. Если не ошибаюсь, то его маленькому сынишке полтора года. Васкес загодя ввел парня в бизнес? Однако! Судя по всему, дела у него шли неплохо. Мой бывший дом был присмотрен, а вывеска сияла свежей краской. Я не был здесь с того самого момента, как закончилась злосчастная история с алмазами, найденными одним малолетним «бандитом».

Не успел подъехать к магазину, как увидел самого Керро Васкеса. Видите упитанного мужчину с черными моржовыми усами? Он самый! Судя по всему, этот старый развратник опять принялся за старое. Все та же измятая шляпа, а на светлой рубашке темнеет пятно от соуса. Лицо довольное, как у кота, да и возвращается из харчевни, куда обожает заглядывать, чтобы пропустить рюмку и задрать юбку служанке.

– Раздери меня дьявол! Керро!

Он обернулся, несколько секунд смотрел на меня, а потом сбил шляпу на затылок и бросился навстречу.

– Карим!

– Смотрю, ты не меняешься! – хмыкнул я, хлопая его по плечам. – Такой же бабник, как и прежде.

– Брось! – Он попытался изобразить смущение. – Я стал порядочным семьянином!

– Неужели?! – спросил я и даже всплеснул руками от удивления. – Ты бросил большой спорт?

– Я перешел на тренерскую работу, – ухмыльнулся он.

– Охотно верю. Только сотри губную помаду со своей шеи. Иначе твоя дорогая женушка заметит и закатит очередной скандал.

Керро ругнулся, отогнул у «лендровера» зеркало и принялся исследовать свое отражение. Убрал «следы преступления», а потом повернулся ко мне и превратился в почтенного отца семейства, у которого двенадцать дочерей и всего один сын.

– Ты как всегда вовремя, amigo![3]

– Я всегда вовремя.

– Что-нибудь случилось? – насторожился Васкес.

– Успокойся! Это я так шучу.

– Твои шутки часто бывают пророческими! Если ты начинаешь шутить и веселиться, то жди приключений… – Он вздохнул и проводил взглядом женщину с корзиной, которая шла в сторону базара. Она перехватила его взгляд и кокетливо улыбнулась.

– Cerro, – сказал я и потрепал его по плечу, – no te tomes la vida en serio, al fin y al cabo no saldrás vivo de ella![4]

Мы продолжили разговор в доме. Задержись я на улице – обязательно встречу старых знакомых. Все-таки жил в этом городе не один год. В магазине почти ничего не изменилось. Разве что пыли на прилавке стало немного меньше, а товаров – немного больше. Керро прислушался к звукам на втором этаже и облегченно вздохнул. Потом полез под прилавок и выставил на него бутылку бренди…

Через час я извинился перед старым приятелем и отправился к терминалу. Не прошло и получаса, как нужный мне человек сидел напротив и ухмылялся, вспоминая наши с ним приключения. Крепкий, широкоплечий мужчина, который недавно разменял свой шестой десяток. Черноволосый, украшенный легкой сединой. Некогда сломанный нос, широкие скулы и хитрый взгляд темно-вишневых глаз. Знакомьтесь, господа, – Даниэль Либерзон. Для своих – Дэни или Данька. Помощник начальника охраны грузового терминала Виго.