– Умудрился петуха какого-то поймать, – поведал Сайген и усмехнулся при виде недоверчивого лица Шейда. Незаметно потянул носом. – Из-под ног вылетел, ну я и схватил. Не представляешь, как он орал. Чуть хвост у меня в руке не оставил.

Шейд ошеломленно поднял угощение, рассмотрел его.

– Петуха? Ты? – начал смеяться. – За хвост? Кес…

Сайген тоже рассмеялся, смахнул со стула листья, оседлал его.

– Какой-то черт рябой, маленький. Но это лучше чем ничего.

– Куропатка, скорее всего, их тут полно бегает, – Шейд отправил мясо в рот и прикрыл глаза. – Мм, сам готовил?

– Да. Тис отказалась подходить к трупу. Назвала меня убийцей и живодером.

– Странно, как зайца готовила, – тепло хмыкнул Шейд. Сайген перевел взгляд от него к дому.

– Все дело в одном моменте – она просто не видела его живого. А я шею птичке свернул при ней, – вернулся к Шейду. – Ты будешь появляться раз в неделю? Мне действительно нельзя в город?

– Постараюсь чаще. И побудь пока здесь. Тис уволили с работы, так что ей вообще спешить некуда. Данишу я постарался объяснить ситуацию, а он постарался сделать вид, что не испытывает огромного облегчения. Попросил тебя поблагодарить.

Борьбу Сайгена с собой Шейд видел; наблюдал, пока ел. Его колебания, открывать рот или промолчать. Просить или нет. Напряженный взгляд в землю, быстрый перестук по ножкам стула опущенными руками. И уж собрался вновь провалиться на дно их разногласий, краем глаза глянул на окно дома – там ли Тис, потому как покалывание в позвоночнике грозило перерасти уже в настоящий нервный зуд, как эрос, странно глянув на него, закончил измываться над мебелью и сказал все же:

– Я хотел просить тебя. Поговорить с твоим бывшим напарником из полиции. Может ли он узнать, что за возня происходит с уликами против Атари? И как там замешан прокурор? Сейчас, когда объявился Крайтон, а Атари умер, барон может ослабить бдительность.

Шейд застыл с ложкой во рту. После вытащил ее. Подумав немного, медленно прожевал плов.

– А ведь ты прав. Самое время, – покачал перед Сайгеном ложкой. – Логика и здравый смысл. Смотрю, ты используешь свой отпуск с толком.

– А я мог бы побеседовать с персоналом психушки, они меня уже знают, – с надеждой добавил Сайген. – Уверен, они много чего рассказать могут об отношениях Атари и его папочки. Атари и работников. Атари и прокурора, если он захаживал на оргии прямо в палату.

– Ты сейчас похож на того самого пациента психушки, который всеми правдами и неправдами пытается оттуда вырваться, – беззлобно заметил Шейд. Подвинул ближе к себе кружку с чаем, ощущая, как расползается ленивое тепло по телу. И немного настороженно смотрел на сжатые кулаки эроса. – Но нет, попытка не засчитана. Ты остаешься здесь.

– Теперь я под арестом, – Сайген за мгновение взял себя в руки и больше не говорил о своей возможной помощи. Ветерок приласкал нагретую уже кожу, эрос наблюдал за все уменьшающимся уровнем чая в кружке Шейда, за все возрастающим давлением пальцев на посуду. – Тебе пора, да?

Шейд вернул кружку на стол, чтобы сжать поникшие плечи эроса, ощутить их мелкую дрожь. Сайген прикрыл глаза, впитывая терпкий аромат подавляемой жажды, источаемый тенью.

– Для нее?

Шейд быстро отдернул руки, в его глазах стремительно шевельнулись тени.

– Кес. Проклятье… Опять ты это делаешь!

– Я передам.

– Не смей! – процедил Шейд, не желая даже таким образом участвовать в обмане Тис. – Воровать у меня ничего без моего разрешения!

– Понял! – рыкнул Сайген. – Все, не смею. Убирайся тогда со своими желаниями отсюда!

Шейду понадобилось время, чтобы осознать нелепость своих требований. Хотел невозможного от эроса, чтобы тот перестал принимать.