Лиса неопределенно пожала плечами.

«Он приходил в Университет. Сказал, что мы должны подписать показания. Только там написано про несчастный случай. А старик был точно убит. Декан сказала, что нам все равно придется подписать бумаги. Можете передать ассу Валенсиру, чтобы он внимательно посмотрел показания? Передадите?»

Пришла очередь Василины кивать.

– Так что с новой жертвой? – спросила она, отпивая чай из маленькой кружечки. – Ты уверена, что это наш случай?

Лиса кивнула, взявшись за свою. Но чая не хотелось, поэтому она просто поглаживала чашку по выгнутой ручке, раздумывая, как правильнее написать.

«Я знаю жертву. Это моя одногруппница. Альмира Фламо. Тело еще не нашли, но душу я отпустила. Ищите пожар», – вывела она мелкими буквами.

Перед глазами вновь возникла худенькая почерневшая фигурка девушки. Слипшиеся почерневшие волосы и наполненные болью глаза. Лиса подняла на наставницу глаза полные непролитых слез, и та, отодвинув чашки и наклонившись, обняла ее, утешая, шепча какие-то слова. Но в голове Лисы отчетливо стояла картинка с Альмирой. Она вдруг резко отпрянула от наставницы и быстро-быстро написала: «У нее не было ран на запястьях. И вообще ран, кроме той, что от кинжала, я не видела. Но она словно горела. Точнее, словно была в пожаре, и весь особняк тоже».

Василина задумалась.

– Она с твоего факультета?

Лиса кивнула.

— Значит, Огонь. И сильной у нее была стихия?

Снова кивок.

Наставница с жалостью посмотрела на Лису.

– Она была смелой девочкой. Не дала им ничего сделать, но против кинжала это, видимо, не помогло. Она сопротивлялась, и они, думаю, не смогли провести ритуал как положено.

Подумав, Лиса вновь взялась за карандаш. На этот раз принялась рисовать. Попыталась передать узор на воротах того особняка, где была Альмира.

Василина взяла рисунок в руки.

– Где ты это видела? – спросила она.

«Там, где была душа Альмиры. Это ворота, кованные с таким рисунком. Это же Феникс?»

Лиса в нетерпении взглянула на наставницу. Та, пробежавшись по буквам взглядом, посмотрела Лисе в глаза и кивнула.

«Особняк был старым и заброшенным. Трехэтажным. Это все, что я смогла вспомнить. И еще это».

Она протянула еще один рисунок. Кинжал. На медитации она полностью вспомнила его орнамент. А после нарисовала. И спрятала от чужих глаз. Теперь же она спешно отодвинула от себя рисунок, словно он вот-вот должен был ее укусить.

«Покажите Янису и ассу Валенсиру. Вдруг пригодится».

– Я все передам, Лиса. Но теперь скажи, как ты себя чувствуешь?

Лиса подвинула к себе чашку с чаем и криво улыбнулась.

– Нормально, – поняла ее наставница. – Понятно. Жаловаться не станешь?

Лиса покачала головой. К чему жалобы. Теперь все хорошо.

– Так я и думала. Отвары завариваешь?

Лиса кивнула. Она и правда пила травы, переданные наставницей через Эша, заваривая их на кухне после уборки. Эш называл их вонючей смесью, но каждый раз о них напоминал.

– Хорошо. – Василина тоже отпила чай. – Я собрала новый сбор, он поможет еще лучше.

«Что нового? Как там Янис?»

Василина хитро прищурилась.

– Ой, лиса ты, Лиса. Что ты хочешь узнать? Сохнет он по тебе или нет?

Лиса затрясла головой. Она о деле, а наставница все о своем. Василина довольно выпрямила спину.

– Сохнет, – ответила она с гордостью, словно молодой помощник сох по самой ведунье. – Все время спрашивает о тебе. Волнуется. Этот младший следователь, Фархат, видно, и ему много крови попил. Но мальчик справится. Не волнуйся, думаю, что он его от тебя скорее отвадит, чем Герберт, – задумчиво протянула Василина. – И вообще, что мы все о деле и о деле. Лучше давай пить чай. Расскажешь про Университет. Я так давно тебя не видела. Соскучилась ужасно.