Вникать, кто же так не любит девчонок, спешащих в неведомый Ревинтор, я не стала. Было не до этого. Возле уха бубнила Фейна, рассказывающая теорию иллюзорной магии. Иллюзионисты воплощали лишь то, что видели сами. Чаще всего умели создавать небольшие объекты, нематериальные, однако внешне неотличимые от настоящих. Некоторым магам иллюзий удавалось примерять чужие личины. Об иллюзионистах, умеющих воссоздавать природные явления, рассказывали почтительным шепотом.

– Что-то я не заметила в твоем голосе особого почтения, – хмыкнула я и согнулась пополам.

Хотелось бы во всем обвинить вывихнутую ногу, но эта боль была иной. Она зародилась в груди, сдавила сердце тисками…

– Девочки, кажется, у нашей бродяжки перегрев. – Фейна помогла мне разогнуться и похлопала по щеке.

Забавно, хотя моя голова дернулась, удара я не ощутила.

– Как тебя зовут? Эй! Ты меня слышишь?! – неожиданно истерично прокричала рыжая.

“Ира Истринская…” – хотела ответить я, но с губ сорвалось едва различимое бормотание.

– Лира, ты должна отпустить иллюзию. Иначе она выжмет тебя досуха.

Лира? Я?

Дара кричала, я поняла это по ее мимике, но до меня долетал едва различимый шепот.

Казалось, что я вот-вот упаду в обморок, но благословенная темнота не спешила раскрывать свои объятия. Вместо нее меня подхватил на руки рыжеволосый бог. Он буквально выпрыгнул из снежного смерча, быстро осмотрелся и, выслушав Фейну, поднял меня с земли. Хотела поблагодарить, но губы онемели. Я не чувствовала собственного тела, не слышала звуков, даже эмоции словно отключились. Сейчас я была такой же безжизненной декорацией, как и мои смерчи, рассекающие снежную пустыню.

В карету меня усадили, как куклу, и заботливо проследили, чтобы не ударилась ни затылком, ни макушкой. Причем все это проделал тот самым Рыжик, что и вывел нас всех из иллюзии, которая не торопилась исчезать. Что случилось с грызнями, оставалось только догадываться. Но разве можно думать о каких-то там клыкастых собачках, когда тебя прижимает к себе мужчина с огненными волосами?

Мера была вынужденной, мое бесчувственное тело никак не хотело сидеть нормально и норовило сползти на пол. Устав изображать из себя джентльмена, Рыжик уютно устроил мою голову на своем плече. И хмурые взгляды девушек его совсем не смущали. Я тем более не парилась, странное оцепенение волшебным образом заблокировало не только мой слух, но и эмоции. Мне было тепло, уютно и абсолютно спокойно. И почему его назвали магическим перегревом? По мне, так настоящее волшебное отморожение.

ГЛАВА 3

– Магический перегрев? При всем уважении, Тель-Эрн, но это же безродная.

Голос говорившего мне не понравился. Он прямо-таки сочился брезгливостью. Сразу же захотелось забраться с головой под одеяло, чтобы скрыться от чьего-то чересчур пристального взгляда. Но я заставляла себя лежать неподвижно.

– Я видел иллюзорную завесу, созданную этой безродной, и настаиваю, чтобы ее допустили к испытаниям.

А вот этот голос я бы слушала и слушала. Теплый, обволакивающий, словно пряный кофе.

– Пожалей девчонку. К чему ей проходить через такое унижение?

– Унижение? С каких пор вступительные испытания в Ревинторе стали унизительными?

Вкрадчивый вопрос вызвал на моих губах улыбку. Отлично, сэр! Вы его сделали! Я мысленно захлопала в ладоши и тут же почувствовала, как на мое лицо упала тень.

– С пробуждением, юная леди. Или мне следует называть вас Лирой?

“Вообще-то я Ира!” – едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык.

Без понятия, сколько я проспала, но на памяти и соображалке сон никак не отразился. Со зрением тоже был порядок. Открыв глаза, я увидела склонившегося надо мной Рыжего. В этот раз он выглядел более приземленно и до уровня “Бог” недотягивал. У него было открытое лицо, усыпанный конопушками нос и очаровательная ямочка на квадратном подбородке. Заодно вспомнилось, что именно Рыжий вытащил меня с девчонками из фальшивой зимы, а потом заботливо подставил плечо в карете. Удерживал за талию, чтобы я не упала с сиденья, и что-то яростно выговаривал Фейне. Слов я тогда не разобрала, но заботу оценила.